Потребность, которую царь испытывал в жене, кто-то назвал бы зависимостью, а кто-то — любовью... Петру нужно было, чтобы Екатерина была рядом постоянно — на церемониях и праздниках, парадах, военных смотрах и спусках кораблей. К ней одной он прислушивался, когда речь заходила о его неумеренных возлияниях и загулах. При этом жена точно знала, когда остановиться и где пролегает граница.
Если же приходилось разлучаться, Петр писал ей письма — как мог часто. Обращение всегда повторялось: «Катеринушка, друг мой, здравствуй!» — далее следовали рассказы о том, что происходит, советы и нежные слова — «Посылаю при сем презент тебе: часы новой моды да печатку... больше за скоростию достать не мог, ибо в Дрездене только один день был»; «Я слышу, что ты скучаешь, а и мне не безскучно ж, однако можем разсудить, что дела на скуку менять не надобно. Я еще отсель ехать скоро себе к вам не чаю, и ежели лошади твои пришли, то поезжай с теми тремя батальоны, которым велено иттить в Анклам, только для Бога бережно поезжай и от батальонов ни на ста сажень не отъезжай»; «По получении сего письма поезжай совсем сюды. Благодарствую на присылке пива и протчаго»; «Посылаю к тебе бутылку венгерского (и прошу, для Бога, не печалься: мне тем наведешь мненье). Дай Бог на здоровье вам пить, а мы про ваше здоровье пили. Хто не станет сегодня пить, тому будет великой штраф».
Хранил ли Петр верность любимой жене? Физически он изменял ей бессчетно, но всегда возвращался и доказывал на деле, что значение для него имеет только она одна.
Надо заметить, что бывшая простушка Марта опыта и житейской мудрости со временем набралась с избытком. И немудрено, коли советчиком ее был сам великий интриган Меншиков. Так что Петр даже не подозревал, какую сложную работу ведет его с виду кроткая, беззаботная жена, чтобы удерживать первенство в мужнином сердце.
Да, опальная Евдокия Лопухина после пострига была, кажется, безопасной. Но — все-таки царицей. И Екатерина, ведомая лукавым царским фаворитом, постаралась, чтобы в душе Петра не проклюнулось даже ростка сочувствия к бывшей супруге — поговаривали, что она приложила руку к тому, чтобы связь Евдокии со Степаном Глебовым не осталась секретом. Не питала Екатерина и теплых чувств к сыну Лопухиной — царевичу Алексею: он был соперником каждому ребенку, которого она рожала. Однако никто не мог уличить ее в интригах, хотя каждому был очевиден призрак Светлейшего князя за плечом супруги государя.
