Юлия: Среди моих ровесников-актеров много тех, кто метит на Запад, некоторые уже снимались за рубежом. И говорят, что технически сам механизм съемок там намного круче, чем у нас. Все слаженно, в четком тайминге, с уважением, вниманием, соблюдением договора, без многочасовых переработок.
Алексей: Если бюджет у нашей картины высокий, набираются экстрапрофессионалы, то все тоже идет слаженно и по графику.
На Западе люди очень боятся потерять работу — сразу остаешься без медицинской страховки и прочих радостей бытия. Собранность иная. У них идеально работают профсоюзы, следят, чтобы, не дай бог, артиста не обидели.
Самая длинная моя смена — двадцать два часа, когда снимали в Италии. На высоте полутора километров, в горах. Условия сами по себе трудные, а еще сутки без сна. Но время от времени появлялся продюсер и просил: «Встаю на колени, только не стуканите в профсоюз!»
Потому что сразу последуют немыслимые штрафы и черная метка, с которой режиссер и продюсер вылетят из профессии. Вот однажды снимали в Португалии, и я видел, что ребятам из съемочной группы вообще все фиолетово. Лишь бы платили.
Юлия: У вас бывали случаи, когда заболевали во время смен? Или мотивация настолько высока, что организм мобилизуется?
Алексей: Мне кажется, все зависит от общего настроя и ситуации вокруг. Если нравится команда, работаешь в драйве, ничего не случается. В фильме «Находка» я падал в ледяную реку, держа на руке ребенка. Каскадеры все тщательно подготовили, вроде не должен был провалиться. Но между бревнами образовалась щель и я ушел под воду с головой. Пришлось делать второй дубль. Ребята на всякий случай заранее поставили передвижную баню, натопили. Я отогрелся, снова вышел. Кадр получился эмоциональным.
Юлия: Страшно было хотя бы на миг? Скажите честно!
Алексей: Нет. Потому что на площадке были очень профессиональные каскадеры. На артистов вообще ведь работает огромное количество людей. В финале картины бегут титры, и на них сначала мы с тобой, Юля. А потом на большой скорости все те, без кого кино не получилось бы. «Братская могила», как мы это называем. Вся съемочная группа — водители, костюмеры, гримеры. Для меня эти люди очень важны.
Юлия: Алексей Геннадьевич, понимаю, что в основном о харассменте спрашивают девушек. Но вы артист, привлекательный мужчина, возможно, и у вас есть неприятный опыт в этом вопросе?
Алексей: Это важная тема. В моей судьбе было немного женщин-режиссеров, поэтому опыта харассмента не имею, никогда лично с этим не сталкивался и сам к женщинам отношусь очень уважительно. Но читал интервью Катрин Денев и Фанни Ардан, где они говорили, что харассмент и ухаживания — это не одно и то же, не нужно все стричь под одну гребенку, и с этой точкой зрения согласен. Лариса Удовиченко тоже как-то пошутила: «В начале моей карьеры говорили — «роль через постель». А теперь я сама говорю режиссерам — «Сначала постель, а потом уже будем говорить о роли».
Но если серьезно, то для актрис это действительно существенная проблема. Вы — красивые женщины, которых изначально отбирают именно по внешним данным. Мужчины воодушевляются, путая людей с экранными образами. Верно, Юля?
Юлия: Абсолютно! Мне часто незнакомые молодые люди в комментариях предлагают выйти замуж, просто посмотрев кино.
Алексей: Если все останавливается только на предложении руки и сердца, то еще ничего. Но иногда мне бывает вас, актрис, очень жалко.
Юлия: Грустно то, что отказ какому-то влиятельному человеку может оказаться концом карьеры.
Алексей: Конечно. Мерзко и недостойно пользоваться профессиональным положением. Однозначно! Этических норм следует придерживаться и женщинам, и мужчинам. Но Юля, тем не менее — а как же флер? Ведь вы, актрисы, такие кокетки!
