Кстати, чем старше я становился, тем меньше критиковали. Многие увидели, как я работаю, кто-то понял, что упреки бесполезны, остальные... Да бог с ними! Я на выпады не отвечал и не отвечаю. Пусть говорят, я критикам даже спасибо скажу. Хорошо, что они есть, я от этого становлюсь сильнее.
Мария: Когда приходишь из академии в театр, окунаешься в совершенно другую жизнь. В академии уже к третьему курсу танцуешь только соло, на тебя делают ставку, а в театре поначалу ты — никто. И вот я стояла в кордебалете, а чтобы добиться сольной партии, нужно много репетировать и многое показывать. И... ждать своей очереди. Даже в кордебалет ведь не всех девчонок сразу ставили. Первый год в Большом был для меня самым тяжелым. Пришлось все начинать с нуля и снова доказывать, что ты чего-то стоишь.
— Когда случился прорыв?
Мария: Григорович реконструировал «Ивана Грозного». Когда вывесили состав участников, моя фамилия тоже была в списке. Наверное, это и есть переломный момент. Я поняла, что появился шанс пробиться, и использовала его по максимуму. Юрий Николаевич меня заметил, узнал, что я не солистка, в итоге меня перевели из кордебалета.
Иван: Когда я начал выигрывать балетные конкурсы, после очередной победы мне позвонили из Большого театра и пригласили приехать познакомиться. Правда доехал до Москвы я не сразу. Сначала не смог, поскольку был на конкурсе в Перми. Второй раз позвали — а у меня госэкзамены в училище, опять отказался. В третий раз уже прислали билет на поезд, бронь в отеле, и я поехал. Познакомился с Алексеем Ратманским, художественным руководителем балетной труппы театра, и меня пригласили на должность солиста.
В Большом отработал пять лет, два из них как премьер. Но наступил момент, когда решил двигаться дальше — чтобы внутренняя энергия нашла выход. Когда тебе слишком комфортно и удобно, надо что-то менять. Выбрал Михайловский театр. Он для меня хорош тем, что можно танцевать спектакли и при этом делать что-то свое.
— А может, вас интриги и козни завистников замучили? В картине Валерия Тодоровского «Большой» показаны такие закулисные драмы!
Иван: Честно скажу, ни одного правдивого фильма про балет еще не сняли. Все, что показывают на экране, весьма далеко от реальности. Бесконечные истории про битые стекла в пуантах, слезы, драки — чушь собачья. Да, зависть существует в любой профессии, но столь агрессивные формы в балете она не принимает. А постоянно причитать про то, как их травят и унижают, любят те, кто считает себя бедными-несчастными: «Вокруг одни завистники, одни завистники...» Конечно, если хочешь видеть змей вокруг себя, ты их и увидишь, а если не хочешь — будешь в людях видеть свет и добро. Лично я нормально влился в коллектив и Большого, и Михайловского. Нет, конечно, не могу сказать, что все ангелы. Но если мне не нравится человек, стараюсь просто проходить мимо: привет-привет, пара слов по необходимости. И все. Если мне неблизка чья-то точка зрения, зачем спорить и что-то доказывать?
