Встает перед глазами и другая картинка: старейшая актриса Малого театра Татьяна Петровна Панкова с неизменным кофейником, в который вставлен угрожающих размеров кипятильник, включает агрегат в коридорную розетку — ею обычно пользуются горничные при уборке пылесосом. Закипая, кофейник начинает трястись, как ракета на старте, и издает звук отбойного молотка. Татьяна Петровна с трудом его удерживает. Подбегает горничная, начинает в ужасе махать руками и что-то лопотать. Панкова на мгновение — только чтобы пробасить: «Фрау, я вас не понимаю!» — выдергивает шнур, снова включает, и «дыр-дыр-дыр» вновь разносится по всей гостинице.
Следующая история произошла в начале девяностых, когда артистам, чтобы заработать на жизнь, приходилось колесить по стране в составе концертных бригад, куда кроме нас набирали вокалистов, иллюзионистов и ведущих популярных телепередач.
Однажды за полночь приезжаем в Татарстан, селимся в приличную на первый взгляд гостиницу и узнаем, что буфета нет. Потом оказывается, что нет и воды — ни холодной, ни горячей. Справляемся у администратора, имеются ли в округе круглосуточные магазины, — он смотрит на нас как на идиотов. Через четверть часа в дверь моего номера постучали, и в приоткрытую дверь просунулось сразу несколько физиономий:
— Боря, это не от тебя душистым чаем пахнет?
— От меня, — отвечаю, жуя бутерброд.
— А где воду взял?
Понимая, что оказался в роли спасителя, приосаниваюсь.
— Давайте рассуждать логически. Если воды сейчас нет, но была — где могла сохраниться? — довольный интригой, тяну паузу, а потом выпаливаю: — В сливном бачке!
Через мгновение остаюсь в одиночестве — все ринулись заваривать чай.
Ну а теперь вернусь к теме поклонниц. Нас с женой как-то пригласили на мидовскую вечеринку. Только объявили танцы, все бабы ринулись ко мне. Перетанцевал с добрым десятком — вижу, моя Вика наливается краской. От греха подальше сбежал в туалет, вытаскиваю носовой платок из кармана, а оттуда на пол летят скрученные в трубочку записки с именами и телефонами. Заранее заготовив, дамы во время танца опускали их как в почтовый ящик в мои карманы.
Присутствие жены поклонниц никогда не смущало. Помню, однажды во время гастролей возвращаемся с Викторией после моего выступления в гостиницу, а у входа дежурит десяток фанаток. С дикими криками:
— Борис!!! Трианон!!! — кидаются навстречу и виснут на мне банановой гроздью.
Жена — в шоке:
— Что это такое? Вы кто?!
— А ты кто? — совсем невежливо отвечают ей и отодвигают в сторону.
К моменту внезапно обрушившейся на меня популярности с Викой прожили почти десять лет. Зная мой характер, она понимала: если начнет выступать и устраивать скандалы, тут же уйду. Женам артистов должно хватать мудрости не демонстрировать ревность к поклонницам и славе — тем более что она приходит далеко не к каждому.
Познакомились мы в 1975 году на дне рождения моего приятеля. После расставания со второй женой я был свободен, Вика — замужем. Увидев ее, испытал тот самый удар молнии, о котором пишут в романах. Добивался год — ухаживал, уговаривал: «Мужа ты не любишь, детей у вас нет — ну что нам мешает жить вместе?» В конце концов Вика ушла ко мне, но мы долго не могли расписаться — вторая жена не давала развода. Потом у нее кто-то появился, родился ребенок, и мы благополучно развелись.
