Кира не идеализирует западный рай. Когда Пьер спрашивает:
— Тебе понравился Париж? — она отвечает:
— Да, понравился, но только вы, иностранцы, считаете русских какими-то плебеями, испытываете по отношению к нам непонятное превосходство. А на чем оно основано? Лично я себя хуже вас не считаю.
Мне тоже приходилось сталкиваться со снобизмом и пренебрежением, которые некоторые европейцы проявляют по отношению к нашим людям. Сколько раз слышала на банкетах: «Как, Евгения, вы не пьете водку?! Вы же русская!» Так и хотелось ответить: «А с чего вы взяли, что все русские ее пьют? Или Россия для вас ассоциируется исключительно с водкой и медведями?»
— Вам близка ваша героиня?
— Кира — глубокий и сильный человек. И она девушка с характером, поэтому долго не подпускает к себе Пьера, который сразу в нее влюбляется. Знакомит их фотограф-диссидент Валерий Успенский. Он тоже любит Киру и ухаживает за ней уже несколько лет. Она его держит на расстоянии, как и француза. И только в конце фильма решает, что ей с Пьером пора сблизиться...
Сейчас редкая картина обходится без постельной сцены, и Андрей Сергеевич не смог без нее обойтись. Это затормозило работу и вызвало серьезные споры. Я даже хотела отказаться от съемок. Хотя применительно к данному эпизоду «постельная сцена» — сильно сказано. Главные герои просто лежат в кровати полуобнаженными и беседуют. Не делая никаких телодвижений, ничего не имитируя. Но меня даже это смущало, потому что Смирнов хотел, чтобы я лежала на животе — абсолютно голой. Я же настаивала, чтобы все, что, скажем так, ниже спины, прикрыли простыней. И мы на протяжении двух месяцев вели настоящую битву за каждый сантиметр моего тела.
Однажды даже встречались втроем — я, Андрей Сергеевич и мой муж, тоже Андрей. Смирнов его убеждал, что в этом эпизоде нет ничего предосудительного. Думал, что он запрещает мне сниматься. Хотя Андрей прекрасно знает: я не могу участвовать в чем-то пошлом и некрасивом, и полностью доверяет. Я понимала — в фильме должна быть любовная сцена, иначе история потеряет важную составляющую. Но не могла пересилить себя.
В какой-то момент Смирнов не выдержал и вызвал дублершу. Она запросто разделась и изобразила эротику. Я поняла, что такое нельзя выпускать на экран под моим именем. Лучше уж сыграть самой. Сказала Андрею Сергеевичу:
— Наверное, вам это нравится, но давайте откровенно — девушка формами от меня отличается. И все это заметят.
— Пожалуй, ты права, — согласился он. — Ладно, пусть будет по-твоему.
Я победила.
— Это был ваш единственный спор?
— В принципе да. Хотя первое время я не совсем понимала логику поведения Киры. Думала: «Какая странная женщина! Нервная, взбалмошная!» Андрей Сергеевич вообще называл ее хабалкой.
Когда стали разбирать роль, я спросила, почему он выбрал меня — вроде бы уравновешенную, воспитанную, без перегибов и грубости девушку. «Я увидел в тебе потенциал, — ответил Смирнов. — Достаточно было просто с тобой поговорить, чтобы понять: ты это сможешь». И дальше началось! Я должна была ходить «от бедра», курить, говорить низким голосом. То есть буквально ломать себя, а это очень тяжело.
