Вы спросите, откуда у нас первое время были деньги? Его прекрасный папа, который всю жизнь зарабатывал своим трудом и вкладывал в недвижимость по всему миру, позаботился о семье. Образовал что-то типа трастового фонда, и когда его не стало, мама периодически выдавала Андрею средства на безбедное существование. Но скоро ей надоело обеспечивать бездельника, и она перекрыла сыну кислород. Мне же отсутствие денег Андрей объяснил тем, что у него на фирме начались проблемы: мол, кризис, надо затянуть пояса. Пришлось просить помощи у моих родителей — на еду и подгузники. Поскольку я уже была беременна вторым ребенком, в доме появилась няня. Чтобы как-то свести концы с концами, пока любимый пытался «наладить дела», я продавала свои украшения.
Когда у нас совсем не осталось средств даже на еду, а отец моих детей стал агрессивен и периодически уходил в загулы дней на десять, я решила искать адвоката, поскольку жить с ним дальше не собиралась.
Андрей меня никогда не бил, но если выпивал, начинал сильно щипать. Это видела няня, в комнате у которой я пряталась. У меня все ноги были в синяках. Однажды попытался ущипнуть за лицо. Стало понятно, что дальше будет только хуже, надо срочно бежать.
Опасения мои оправдались тем же вечером. Моя мама укладывала ребенка спать. Взбешенный чем-то Андрей разбил витражную дверь, и осколки полетели на Мирона, чудом его не поранив. На следующий день я собрала вещи и с детьми переехала к родителям.
Несмотря на то что от любви не осталось и следа, я хотела сохранить хорошие отношения. Андрей вроде тоже не возражал. Когда впервые после нашего разрыва отец взял на выходные Мирона и Богдана, я не подозревала, что он может увезти их от меня навсегда. Но это произошло: Середа забрал их в Лондон.
Я буквально умирала, оставшись одна. Сначала спрятала все фотографии детей, думала — так будет легче. Не помогло. Тогда я все стены квартиры завесила их портретами. И смотрела на них, смотрела... Жила от звонка до звонка в Лондон. Иногда мне позволялось поговорить с мальчиками несколько минут. Иногда — нет.
Андрей упрекал: «Какая же ты мать? Не приезжаешь, не стоишь на коленях передо мной и не умоляешь, чтобы я тебя впустил с детьми пообщаться!» Ей-богу, и стояла бы, и выла. Но я понимала, что Андрей хочет спектакля, моего унижения, а потом они с матерью великодушно простили бы меня и приняли обратно.
Я запретила себе ехать в Лондон и истерить. Как раз накануне видела программу, как женщины пытаются вернуть своих украденных мужьями детей, перелезая через заборы и ночуя под дверями квартир. Я так делать не буду, это не поможет. Решила подготовить документы, обращалась в разные инстанции. К сожалению, все запросы в Лондон были пустой тратой времени, приходили лишь отписки о том, что эта история не в их компетенции, мне предлагали подавать в суд.
Спустя девять месяцев узнала, что Андрей с детьми летит в Испанию, там у него была квартира. Так совпало, что и мама его заболела, и няни не оказалось. Он позвонил:
— А мы сейчас в Испании. Мирон болеет, температура — сорок.
