— Вы начали сниматься, еще не зная о судьбе Елены Тер-Асатуровой. Ваша героиня и реальный персонаж в итоге совпали?
— Не совсем. Наш прекрасный, тонко чувствующий режиссер Александр Касаткин, который зарекомендовал себя в авторском кино, просто спас меня и мою роль. Успокоил тем, что мы все-таки не документальный, а художественный фильм снимаем и доля вымысла допустима. Но в то же время он содрал с меня всю шелуху псевдотеатральной подачи. Мы начали разбор роли с конца. В финале истории София обрекает себя на страшные мучения, чтобы спасти другого человека. В секунду она лишается самого главного для певицы — голоса, который потеряла, когда ее полоснули по шее заточкой. Попав в ад лагеря, София меняется, проявляется ее истинная, прекрасная натура. Для моей героини важно было пройти этот страшный лагерный путь, где через страдания происходит очищение. Разрушается тело, но выкристаллизовывается душа.
— Что в этой истории вас удивило?
— Многое. Например отношение к заключенным жителей Акмолинска. Когда несчастных обессиленных женщин гнали из казарм на работы в болото на сбор камыша, местные забрасывали их камнями. Но это было проявлением не ненависти, а любви! Серые камни оказались куртом — круглыми комочками сухого сыра! Благодаря ему многим узницам удалось выжить. Курт, кстати, очень вкусный, особенно со сладким черным чаем. Много его не съешь — слишком соленый и сытный. Для заключенных курт стал не только спасением от голода, но и средством связи с внешним миром — в него прятали записочки.
