Папа умер в 1999-м — сердце. Мама пережила его на пять лет. Однажды звоню ей день, второй — не подходит к телефону. На третьи сутки после радиоэфира лечу на Дорогомиловскую, звоню в дверь, стучу — тишина. Вызвала полицию и МЧС, упрашивала взломать дверь: «Да, я здесь не прописана, но тут живет моя мама, могу документы показать — у нас одна фамилия». И эмчеэсники пошли навстречу — видимо рассудили, что не будет Ксения Стриж ломиться в чужую хату в центре Москвы среди ночи.
Дверь взломали — мама лежала на полу. Вызвали скорую. Через двое суток, так и не приходя в сознание, она умерла — инсульт. Если бы рядом оказались близкие, ее удалось бы спасти.
А квартира... она же была государственной, неприватизированной и вернулась обратно государству. Знакомые ахают: «Трехкомнатная, самый центр, Ксюха, неужели не жалко?!» Не жалко. Как говорится, Бог дал — Бог взял.
К тому времени я уже сама заработала себе на жилье. В девяностые вела молодежные программы на телевидении — «50 x 50», «У Ксюши», они были мегапопулярными. Недавно иду по улице — вдруг догоняет девочка лет шестнадцати: «Меня Ксенией назвали в честь вас, мама выросла на ваших передачах, можно с вами сфотографироваться?» Приятно. Я взрослела, и мои поклонники росли вместе со мной.
Сейчас снова на радио. Еще играю моноспектакль «Дурные наклонности» по рассказам Ксении Драгунской. Эту программу посвящаю своему поколению — тем, кто хорошо помнит советское детство и чаще говорит ему спасибо, нежели ругает. Недавно играла в Центральном доме художника, в октябре выступаю в клубе на Дубровке, в ноябре на Сретенке, в преддверии Нового года — на Цветном. Публика очень хорошо принимает.
— Вы сильно изменились с возрастом?
— Раньше максималисткой была: либо черное, либо белое, либо друг, либо враг. С годами поняла: существуют и полутона. Кажется, прислушалась к папиным советам — стала аккуратнее с людьми, особенно с незнакомыми. Хотела бы я что-то поменять в своем прошлом? Наверное, теснее общалась бы с мамой. Только к тридцати с лишним я стала мудрее, и будь у меня чуть больше свободного времени, уверена, мы стали бы по-настоящему близки. Но мама умерла. Значит, так свыше было предписано, чтобы сейчас, на шестом десятке, я задумалась о действительно важных вещах. У кого-то нет родителей вообще, а у меня они были и очень меня любили — как умели. Стремились оградить от ошибок — это тоже проявление заботы и любви. В личной жизни, наверное, не обошлось без каких-то случайных, ненужных встреч, но они не доставили особых неприятностей. Что касается серьезных отношений, были чувства, сильные эмоции, но ни с кем не расставалась врагами.
