Помню телефонный звонок Нары Борисовны и ее упавший голос: «Риточка, мне велено освободить жилплощадь».
Сестра Джигарханяна занимала одну из комнат служебной квартиры театра. Перед отъездом через соседку-актрису она передала мне две книги Нового Завета и записку. Читаю и плачу: «Дорогая Риточка... Живите дружно, берегите и любите друг друга... Здоровья, терпения, любви, милосердия. Благослови вас Господь. Обнимаю и целую, всегда любящая Вас Нара Борисовна. Один Новый Завет для вас, а другой Вашей дочке». Она была верующим человеком.
Звоню в конце декабря — месяцев шесть спустя — Наре Борисовне, поздравить с Новым годом, а в трубке голос ее дочери: «Мамы больше нет...» Ей было всего-то чуть за пятьдесят.
— Но вернемся к Татьяне Сергеевне. Что было после того, как она прилетела в Москву накануне семидесятипятилетнего юбилея мужа? В дальнейшем они как-то общались?
— Последующие пять лет Татьяна Сергеевна жила в своей арбатской квартире, периодически улетая в Америку — убедиться, что дом в порядке, и оплатить счета. В Москве она искала встречи с мужем, не раз приходила в театр — ее туда не пускали. Пыталась звонить, но Джигарханян сменил номер.
— Знаешь, а я сегодня в театре была, — сказала она мне однажды по телефону.
— Куда ходили? — спрашиваю. — Что смотрели?
Мы часто с ней бываем на премьерах, например в ее любимом «Ленкоме». Я и подумала, что сходила, так сказать, отдохнуть и отвлечься от мрачных мыслей.
— Я не на спектакле была, — отвечает, — а у Армена Борисовича. Ждала его возле входа...
Рассказала, что он, выйдя с Виталиной, ее сначала даже не узнал, а потом вместо разговора вышел скандал. По словам Татьяны Сергеевны, некрасивую сцену наблюдали актеры театра, стоявшие возле служебного входа. В конце концов Виталина и Армен Борисович уехали.
Вскоре Татьяну Сергеевну вызвали в полицию. Виталина подала заявление, будто бывшая жена народного артиста наняла киллеров, чтобы убрать соперницу. Да Татьяна Сергеевна и слова-то такого не знает — «киллер»!
А вот сама она, между прочим, при непонятных обстоятельствах упала на ровном месте, разбила лоб, лежала вся в крови. Прохожие вызвали скорую. Когда я узнала, что она в институте Склифосовского, помчалась туда. Зашла в палату и обомлела: ужас! Сидит Татьяна Сергеевна вся синяя, отек в пол-лица, будто ее били ногами. «Рита, — рассказывает она мне, — хирург спросил:
— Вас точно никто не толкнул? Очень странный характер повреждения головы.
