Так легко и просто все началось, что Ричард потом и сам не помнил точно, когда они начали жить вместе. Просто — раз! — и уже вполне себе комфортный совместный быт, завтраки-ужины, а маленькая дочка Кэри Ханна его обожает и называет Рики. И он впервые за бог знает сколько лет чувствует, что у него есть семья, и использует любую возможность, чтобы так и сказать, на вкус прочувствовав слова: «Мне пора — дома ждут».
Кэри была моложе на двенадцать лет, но в личной жизни успела, прямо скажем, больше — до Ричарда была замужем дважды: сначала за модным фотографом, потом за актером, от которого и родила Ханну. Поговаривали, что во время съемок «Лицензии на убийство» у нее был роман с игравшим Бонда Тимоти Далтоном, но... нет-нет, ничего серьезного. Серьезным было другое: давным-давно, еще в 1982 году, Кэри с бойфрендом ходила в кино на «Офицера и джентльмена». Игравший главную роль Ричард Гир ей очень понравился — настолько, что она даже поссорилась из-за него со своим спутником. И отлично помнила, как с тоской думала: до чего фантастический мужчина, вот за него бы замуж...
Они потом много шутили об этом с Ричардом, несмотря на то что поженились далеко не сразу. Сначала в феврале 2000 года у них родился сын Гомер. Гиру было пятьдесят, и позднее отцовство сделало его очень счастливым. А через два года в обстановке страшной секретности Ричард и Кэри взяли с собой Ханну и пару ближайших друзей и поженились. Спустя несколько недель Гир официально объявил об этом в первом же подвернувшемся интервью.
В течение нескольких следующих лет все было прекрасно: дети, работа, светская жизнь и общие интересы — Кэри тоже исповедовала буддизм и была готова делить с Ричардом его духовные устремления. У них была квартира в Нью-Йорке, поместье под Нью-Йорком (неподалеку они построили еще и маленькую гостиницу, которая сразу же стала пользоваться большим успехом) и дом в Хэмптоне. Гир раздавал интервью, в которых называл свою жизнь и семью идеальными, а жену — единственной и неповторимой женщиной, способной дать ему счастье. Он был готов ради нее на многое, даже распродать коллекцию гитар, которые собирал с семнадцати лет, покупая в самых неожиданных местах (скажем, ночью у безумной старухи на парковке возле супермаркета). Кэри раздражал ежеутренний ритуал Ричарда: он выносил гитары на террасу и понемногу играл на каждой. Так что в итоге Гир оставил у себя только самую первую...
В какой момент Кэри стала его ревновать, Ричард и сам не заметил. Поначалу это было скорее на уровне шуток. Все вокруг наперебой восхищались тем, как красиво он стареет. Гир и сам легко над этим посмеивался, с отработанной застенчивостью пожимал плечами — мол, ну да, вот такой я везучий. Спокойно соглашался сфотографироваться с поклонницами, тепло улыбаясь в камеру. Приобнимал знакомых светских дам, не забывая прошептать на ушко какой-нибудь небанальный комплимент. Чмокал в щечку коллег-актрис или телеведущих. Видя это, Кэри с кривоватой улыбкой потом шипела ему что-то вроде «господи, да они все моложе и моложе!» А потом начала обвинять его в изменах — в глаза и за глаза. То и дело какая-нибудь доброхотка из числа друзей семьи осторожно намекала Ричарду, что он совсем не ценит свою прекрасную половину. А сама жена бросала ему в лицо все более абсурдные претензии. Всерьез винила в романе с Дайан Лейн, старым другом и партнершей по трем фильмам, — всего лишь потому, что та пару раз поплакалась Гиру в жилетку по поводу своего развода с Джошем Бролином...