«Но это же Татьянин день?» — «Ничего. Переименуем в Катин!»
Катя родилась, как заказывали, почти в срок, 30 января. Слава в белом халате прорвался ко мне в роддом. Он светился от счастья. Завалил врачей и медсестер цветами, конфетами. Перед сном в больничной палате я читала его записку: «Что мне делать, чтобы не сойти с ума от счастья? Твой Слава, отец Кати Добрыниной» и со страхом думала: а как мы будем жить дальше? Как со всем справляться? Как совместить Славу и ребенка? При его-то образе жизни…
С пяти вечера до пяти утра Слава сочинял музыку. Приходил после концерта часа в два ночи, засыпал под утро, работал ночами, а днем отсыпался.
Наконец нас с Катей выписали домой. И началось…
Я оказалась совершенно сумасшедшей матерью, Катька затмила собой весь белый свет. В девять вечера я выключала телефон, чтобы не дай бог кто-нибудь ее не разбудил. А у Славы важные звонки по работе начинаются ближе к полуночи. Он орет по телефону, будит Катьку. Я ему не давала шагу ступить, все шикала: «Катя спит! Тихо! Тихо!»
Слава почувствовал себя брошенным. Раньше мир крутился вокруг него, а тут появилась маленькая Катя, и все изменилось.Через какое-то время он говорит: «Знаешь, я, наверное, поживу у мамы. Ты ведь не можешь сейчас за мной ухаживать…» Я не стала возражать, хотя в тот момент мне было так больно! Но пошла на компромисс и смирилась с его уходом… Слава ушел.
Как тогда мы оба думали, на время…
Я привыкла быть рядом со Славой, просыпаться вместе с ним, обсуждать все, что происходит за день. А тут вдруг пустота…
Конечно, Слава постоянно приезжал к нам, обедал, играл с Катей, показывал мне новые песни, но ночевать… уезжал к маме. Мне так не хватало его поддержки: шестой этаж, коляска в лифт не влезает, продуктов не достать, еще готовка и уборка. Хотелось, чтобы он посидел с Катенькой, пока я кручусь по дому, чтобы погулял с ней. Но, увы, его рядом не было…
Подружки твердили: «Нельзя его отпускать, останешься одна с ребенком…» Только мама занимала дипломатическую позицию: «Слава такой человек. Ему так удобнее работать…»
А я не знала, что мне делать. А тут еще, как назло, зазвонил телефон:
— Здравствуйте. Можно Славу?
— Его нет. Что передать?
— А вы кто?
— Его жена.
— А-а-а… Я с ним встречаюсь… И жду от него ребенка!
— Рожайте! У нас с ним дочка красавица!
— Нет, вы не жена! — рассердилась незнакомка и швырнула трубку.
И хотя я не показала «барышне» виду, мне словно нож в сердце вонзили. Значит, правду говорят подруги: у Славы есть любовница!
И как только он появился, устроила скандал: «Так невозможно жить! Мы тебе не нужны! Я не могу бегать вокруг тебя и просить: посмотри на меня! полюби!»
Он меня утешал и снова… уходил.
Я понимала: Славе удобнее жить у мамы. Там полная свобода, можно прийти в два, три ночи, ни перед кем не надо держать ответ. Правда, Слава говорил, что мама его гнала, дескать, должен жить с семьей. А что там было на самом деле? Когда Кате исполнилось два года, Анна Ивановна захотела познакомиться с внучкой. Приехала, когда меня не было дома…
И все-таки я не теряла надежды вернуть мужа. Как-то вечером пришел Слава. Я достала новую шубу и принялась кружиться перед ним. «Тебе нравится?» — «Очень». В этот момент заходитл Лева Лещенко.
По их разговору я догадалась: собрались куда-то на гулянку. Я подошла к Славе и шепнула: «Не уходи, я так скучаю без тебя…» Но они ушли. Через пять минут Слава вернулся. «Ты была такая грустная, когда я уходил…» «Все-таки он меня любит!» — подумала я.
После этого случая я вывела для себя новую утешительную теорию: «Он ведь по сути своей домашний, кроме музыки и футбола ему ничего не нужно. Он не бабник, а флиртун! Девушки для него — фон, который раскрашивает его жизнь…»
Но не всегда теория, к сожалению, совпадает с жизнью.
Как-то заболела Катя. Я не спала ночь, сидела возле дочери. Слава появился на следующий день, как всегда красивый, ухоженный, а я уставшая, расстроенная.
«Нам надо расстаться… — плакала я. — Мне такая жизнь надоела, забирай все эти шубы, мне ничего не надо!» — «Что ты нервничаешь! У всех дети болеют. Ты же знаешь, сколько я работаю, не думай ни о чем плохом». А как не думать? Мне уже доложили, что видели Славу с симпатичной молодой девушкой.
Почему я терпела, чего ждала?
Я пыталась до него достучаться, но он словно меня не слышал. Ну как объяснить, что мне нужна любовь? А он очень убедительно держал оборону: «Ну что ты! Я вас люблю, мне никто не нужен. Потерпи, скоро все изменится…»
Странное состояние: с одной стороны у меня замечательный, талантливый муж и чудесная дочка, а с другой — я так одинока!
Осенью мы поехали с мужем отдыхать, оставив Катю с няней. И я случайно заметила, как Слава флиртует на пляже с девушкой. Мы опять поссорились. Вечером спускаюсь в ресторан одна, Слава сказал, что подойдет попозже. За нашим столиком сидел Илья Резник. «Ты что такая грустная? — спрашивает. — Все из-за любви страдаешь?» «Нет, — говорю, — никакой любви!» Илья взял со стола салфетку и тут же написал шутливое четверостишие: «Что мне Фолкнер, что мне Брэм, коль в душе заклинило! Я не сплю, не пью, не ем, не люблю Добрынина!» Но это, конечно, была неправда. Я его любила. И даже на отдыхе не могла справиться со своей ревностью...
В Сочи мы строили планы: вот подрастет Катя, поменяем квартиру на более просторную и снова заживем одной семьей. Вернулись в Москву, и все осталось как прежде. Слава выбрал очень удобную позицию— вроде у него и семья есть, и при этом он совершенно свободен…
Меня же эта раздвоенность страшно мучила.