Лизу я носила как положено. За мной наблюдал врач, я правильно питалась и поправилась на восемнадцать килограммов! Перед родами легла в клинику. Басов звонил каждые полчаса, сидел подолгу в палате, веселил, не давал скучать. В тот день он только успел отъехать от роддома, набирает мне снова, а ему сообщают: «Она рожает!»
Меня с ребенком ввозят в палату и вносят самые красивые розы на свете! От Басова! А следом — и он сам! Вот так жизнь творит чудеса. Басов изменился, наконец-то почувствовал себя настоящим отцом. Теперь когда он едет в командировку — все деньги тратятся на меня и детей. Вошел во вкус, научился...
Лизка родилась страшненькой, похожа была на татарчоночка, да к тому же сразу начала показывать мальчишеский характер. Мы купили ей тюбетеечку, и в ней она в годик уже вовсю ползала по дому, как юркий зверек. Ее ни на секунду нельзя было оставить! Сашка был очень талантливым, писал сценарии с самого детства, как только карандаш в руках держать научился. Папа пишет, и он пишет — пристроится неподалеку, закорючину какую-нибудь нарисует. Швейцер приходит в гости, спрашивает:
— Ну-ка прочти, что ты написал.
— Сценарий про серого волка.
И Саша начинает громко читать. Причем свои закорючки он прочитывал всегда одинаково, как будто действительно это был написанный текст.
Творческие люди, которые приходили к нам, воздействовали на детей. Соседями были Кеосаяны, Таланкины — и все дети играли вместе, мы называли их «неуловимыми мстителями». Они просто «жили» в нашем дворе на Мосфильмовской, и первые их детские влюбленности были там. Лиза и Саша с детства привыкли ходить в гости: с Сашей я вышла «в свет», когда ему было семь дней, с Лизой через одиннадцать дней после ее рождения.
Мы с Володей как-то поехали в Суздаль, я перед отъездом купила корзину, устроила в ней постельку для Сашки и всюду таскала его с собой. Вечером пошли в ресторан, я поставила корзину с белоснежной пеленочкой на стол. Ко мне тут же подошли какие-то люди, протягивают деньги:
— Дайте два пирожка!
Тогда еще торговали из корзин пирожками. Я смеялась:
— Нет, у меня только один пирожок, и тот не продается.
Многих удивляло: как это я смею возить ребенка в корзинке?! Зато он был при маме, и для меня это главное. Я вообще не сидела дома, как другие женщины после родов, поэтому у меня и не было никакой послеродовой депрессии.
Шло время, я убедилась, что Володя способен на настоящие мужские поступки. Он купил квартиру для моих родителей, перевез их в Москву. И я всегда, до конца жизни буду помнить еще один его поступок.
