— Как ты могла?! Тебе что, мало мужиков в Москве?! Он теперь всем тут рассказывает, что был с сестрой Кахи Кавсадзе!
В ответ я только рассмеялась:
— Можешь всем передать, что он никакой не секс-символ!
Каково было слышать это моему брату, который блюл мою нравственность! Но что он мог сказать? Я была уже взрослой девочкой, в разводе.
Я знала его секретики, он — все о моей личной жизни. Ему не понравился мой первый муж, и от второго он был не в восторге. А я не могла понять, почему брат не женится. Часто наблюдала, как магнетически он действовал на женщин. Кахи был страшно привлекательным мужчиной — шикарный экземпляр, поклонниц море. В Москве он нравился всем блондинкам, в Тбилиси очень котировался как жених. В Грузии все ждали, на ком женится Кахи Кавсадзе, гадали, кого же выберет этот невероятно харизматичный красавец. И были обескуражены, когда он в тридцать три года выбрал дважды разведенную женщину, да еще и с ребенком...
Однажды Кахи приехал с Театром Руставели на гастроли в Москву. Он позвонил и сказал, что хочет познакомить меня с Беллой. При первой нашей встрече в гостинице «Россия» я была поражена, увидев его жену. Честно говоря, ожидала какую-то примадонну, невероятной красоты модель с километровыми ногами. А рядом с Кахи стояла миниатюрная, худенькая, с челочкой и хвостиком барышня. Она еле доставала до плеча крупного, широкоплечего великана, а он смотрел на нее сверху вниз нежно и преданно. И так все двадцать шесть лет, что они прожили вместе...
Кахи и Белла Мирианашвили познакомились, когда учились в Тбилисском театральном. Ему было двадцать два, а Белле восемнадцать лет. Кахи уже оканчивал училище, когда Белла поступила на актерский. Увидев ее, он был сражен наповал. Девушка говорила о чем-то с подругой у входа в институт и задорно смеялась. Это была любовь с первого взгляда. «Впервые увидев ее, я пропал! Буквально с ума сошел!» — сказал как-то мне Кахи. Он ждал Беллу после занятий, провожал домой, но робел признаться в любви. Пока собирался с силами, она успела два раза выйти замуж. Он не успевал даже вклиниться, стеснялся объясниться ей в любви.
