О графическом дизайне «Алисы» я думал давно и в ту морозную ночь ехал на троллейбусе № 1 из «Сайгона». На заиндевевшем окне задней площадки колупал всякие варианты слова «Алиса». В итоге один вышел таким, какой он сейчас и есть.
Я стал неформалом сам, не зная никого из тогдашней ленинградской тусовки. Внутренний протест возник у меня еще в школе — я отрастил волосы, потому что всех заставляли стричься, делал замечания учителям и был отвратительным, на их взгляд, существом. Молчать я не мог. Когда наш классный руководитель Римма Васильевна говорила:
— Дети, пойдем в Малооперный театр, — меня это коробило. Я тут же встревал:
— Как так можно?! В Малый оперный.
Вызывали мою маму и отчитывали ее.
Я ненавидел форму, и когда папа привез мне первый джинсовый костюм, заявился в нем в школу. В костюме, в оранжевых сабо и с длинными волосами я стал шоком для Риммы Васильевны, а директриса Валентина Петровна завернула меня домой. Слава богу, из школы меня все-таки не выгнали, но песочили по каждому поводу.
В сочинении «Мой любимый герой» в восьмом классе я написал, что это Остап Бендер. Снова вызвали маму.
— Мы не можем это принять.
— Почему? Ильф и Петров незапрещенные писатели.
— Ну все же пишут про Павку Корчагина и поднятую целину, а ваш...
В старших классах я перешел в другую школу — на базе Мухинского училища. Учился с удовольствием, но и там отличился. Понимая, что немецкий язык в будущем мне не пригодится, я его постоянно прогуливал. А на уроке химии мы с другом подпалили сидящую впереди девочку. Что-то смешали, а оно как жахнуло! У одноклассницы сгорели кудряшки, после чего нам запретили ходить на химию. В общем, я был неудобным учеником. Потом стал неудобным сыном для своих родителей.
Я учился в центре, и услышав где-то, что у «Казани» (Казанского собора) собирается интересный народ, пошел туда. Еще был «Сайгон», куда я тоже наведался и был просто счастлив, что нашел «своих». Неформальные девчонки и ребята произвели на меня большое впечатление. Обсуждения, музыка, философия — все это было здорово! Кто-то баловался наркотиками, но эта чаша меня миновала.
