«Люди часто уходят от депрессии с помощью алкоголя. Нам в дверь постоянно стучали какие-то мужики, заявляя с порога: «Мы пришли выпить с Бутусовым!» Слава легко давал всем наш адрес, а я разбиралась с нежданными гостями, как могла», — вспоминает бывшая жена известного рок-музыканта Вячеслава Бутусова Марина.
Марина Бутусова:
— Первое впечатление от Бутусова — глаза. В колхозе, куда нас отправили на картошку сразу после поступления в институт, Слава носил вязаный «шлем» с узкой прорезью на лице, за что и получил смешное прозвище среди однокурсниц…
«Серая шапочка» только и ходит на утреннюю гимнастику, чтобы на тебя поглядеть», — как-то сказала мне подружка. А я обычно не смотрела по сторонам и многого не замечала. Стала тоже потихоньку приглядываться к Славе… Подойти он решился ко мне только на посвящении в студенты. Мы оба отучились в художественных школах и уже в 16 лет поступили в Свердловский архитектурный институт, но на разные факультеты. И вот когда получили зачетки, Слава вызвался проводить меня до «Уралмаша». Сам он при этом жил на другом конце города, куда потом до глубокой ночи добирался на перекладных.
По характеру мы оба были молчуны — шли рядом, но не разговаривали.
Первые взрослые отношения — вот и мы все из себя серьезные. Замерзли по дороге — зашли погреться в подъезд. Я ставлю под ноги свой новенький портфель, где хранится вся моя «студенческая жизнь»: чистая тетрадка, набор помад, который приобрела у какого-то барыги, и зачетка. По лестнице скатывается шумная компания. А мы все молчим: смотрим в окно, на батарею, друг на друга... Часа через полтора Слава выдает первую фразу: «Как думаешь: ты мне нравишься или я тебя люблю?» От смущения роняю глаза в пол: а портфеля-то моего нет! Вспоминаю, что мимо пробегала какая-то шпана… Пулей вылетаем из подъезда, ловим милицейский «каблучок». Стражи порядка нас же и отчитывают: «Следите за своими вещами!» Это и было единственное признание в любви за всю нашу жизнь… Молчуны!
В следующий раз Слава повел меня в кафе после института — был готов прокутить «трешку». Я ела мороженое, а он все так же молча любовался мной и что-то писал на столе, прикрывая свое творчество ладонью. Пришло время расплачиваться. Официант берет купюру, а трехрублевка испещрена любовной лирикой! И он, конечно, отказывается ее принимать: «Зачем вы испортили деньги?» Уже и не помню, как выкручивались, — наверное, встретили знакомых…
После многочисленных ночных прогулок я набралась смелости познакомить со Славой маму. Она бросила фразу: «Привела какого-то татарина…» — такое было ее первое впечатление. А потом так самозабвенно его полюбила! Ведь Слава был рядом, когда в нашей семье случилось горе…
Мама сорвалась по звонку из больницы: отца нашли на улице истекающим кровью.
