— Что-то не видно тебя на телике. Ты где вообще?
— Какое-то время не приглашали, но все впереди.
— Да надо носом землю рыть! — выдал он формулу своего успеха. Потом говорит: — А я, между прочим, в свое время не одну подушку слезами облил — так был в тебя влюблен.
Шоумен, одним словом!
После ухода от Муравьева я несколько раз пыталась наладить личную жизнь, но почему-то снова начиналось давление — каждый из мужчин хотел опять сделать из меня маленькую девочку. Зачем? Чтобы самому себе казаться большим? И ведь не могу сказать, что один и тот же типаж выбираю. Один был на четырнадцать лет меня младше, второй азербайджанец, третий в Германии прожил двадцать лет, умный, красивый. Но все они пытались внушить, что я не такая уж королева, унижая меня. Видимо, судьба моя быть одной.
Не знаю, конечно, что ждет впереди, говорят, что и в шестьдесят, и в семьдесят любовь может нагрянуть...
Мужчин теперь воспринимаю как друзей, коллег, со многими у меня сложились хорошие отношения, но посмотреть на кого-то глазами женщины не могу.
Есть любимая работа, сын, мама жива, друзей навалом, в движении нахожусь, чего еще надо?
Живем вдвоем с сыном. Он занимается музыкой — пишет рэп — и баскетболом. Был женат, развелся, детей нет, считает, что мужчина должен сначала встать на ноги. Идет к цели, я вижу, как по шесть часов сидит за инструментами, пишет, играет, выверяет.
Человек творческий всегда проходит непростой путь, и его обязательно кто-то должен поддерживать. Прежде всего — мама. Со мной было так — когда я потеряла все, меня в первую очередь поддерживала мама. Моя мама Надежда!
Она никогда не говорила, мол, дочка, ты неудачница. Наоборот, порой свои деньги отдавала, чтобы я за аранжировки заплатила. Пусть смешные деньги, но их тоже надо было откуда-то взять в девяностые. И я стараюсь быть такой же мамой для Сережи — поддерживать во всем.
Готовлю новый проект. Подробностями делиться пока не могу — подписала соглашение о неразглашении. Скажу только, что он очень важен для меня. Это событие, которого я так долго ждала. Когда говорят, что кроме «Алмаза» и «Подорожника» у меня ничего нет, становится обидно. Хочется, чтобы люди поняли, что занимаюсь своим делом, имею право собирать залы. И по-прежнему пишу песни! Утром просыпаюсь — пою и ложусь спать — пою, я живу этим.
С каждым годом все отчетливее понимаю, что профессия для меня важнее всего на свете. Личной жизни нет — но есть работа, музыка, творчество, мой коллектив. Моя жизнь — это моя музыка.
В молодости мы все максималисты. С годами я стала радоваться малому — были бы все здоровы. Еще хочется, чтобы мама подольше пожила и успехам нашим с Сережей порадовалась. Ведь родители живут нашими успехами. Мечты прозаические, но важные. Жизнь близких — это мое все, вокруг этого можно мечтать, творить.
