Я задержалась в Театре Армии на тридцать с лишним лет, потому что встретила своего режиссера. Александр Васильевич Бурдонский — целая эпоха в моей жизни. Он был бесконечно предан театру, готовился к каждой репетиции, приходил с блокнотиком, куда заранее выписывал цитаты из великих, высказывавшихся на поднимаемые в спектакле темы. Бурдонский был безумно требовательным и неистовым в работе, того же ждал от актеров, а мы, случалось, оказывались туповаты. За это он мог разнести, нервничал и кричал на весь район. Обижал по делу, а если ругал незаслуженно — извинялся. В театре его боялись, предпочитали не попадаться под горячую руку.
У Бурдонского был нюх на талантливых людей, не хватит пальцев на руках, чтобы перечислить всех, кого он вывел в люди. Сейчас Саша Рожковский, Ольга Герасимова, Игорь Марченко — актеры, которые много заняты в репертуаре. Ради Игоря Александр Васильевич взялся за постановку «Платонова». Во время репетиций труппа делала ставки на то, когда у Марченко кончится терпение, — на таком нерве все это происходило. Но он понимал, ради чего страдает. Спектакль стал событием.
Мы с Бурдонским не были влюблены друг в друга, нас связывала надежная преданная дружба. Когда я в третий раз вышла замуж — за Игоря Андропова, тот настоял, чтобы переехала к нему. Так мы с Александром Васильевичем оказались на одной улице, иногда вместе ходили в театр. Он не пропускал своих спектаклей, являлся заранее, проверял все — от осветительных приборов до напольного покрытия. Как правило, не смотрел, а слушал свои постановки, сидя в кулисах. Потом делал замечания, если что-то не нравилось, назначал репетицию, чтобы все довести до совершенства.
В кресло главного режиссера Бурдонский никогда не стремился, вождем быть не мечтал. Он хотел ставить дорогие его сердцу произведения. Как правило, ему это удавалось. Зрители от смеха валились с кресел на комедии «Мандат», переживали драму на «Той, которую не ждут...». Потрясающий спектакль! Но его сняли, как только Бурдонский ушел из жизни.
