Я почти ничего не помню из периода безвременья, наступившего после Сашиной смерти. Сама себе кажусь далекой и чужой. Многие знакомые удивляются такому беспамятству. Возможно, и это защитная реакция организма. На кого-то, знаю, произвожу впечатление сильной, но в душе я человек ранимый. И атаки так называемых друзей Кайдановского, обвинявших меня во всех смертных грехах, не прошли даром и отразились на здоровье. Я заболела. После курсов химиотерапии начались проблемы с сердцем, с щитовидкой. Всегда была девушкой крепкой, спортивной — в юности занималась легкой атлетикой, выступала в семиборье, приехав в Москву из Риги, продолжала бегать по столичным бульварам. Но здоровья не хватило.
После смерти Саши сложилась компания товарищей, проявлявших себя очень рьяно. При жизни Кайдановского многих из них я практически не знала, но это не помешало им объявить меня врагом, а Сашу выставить в невыгодном свете. Они подали иск в суд, в котором требовали признать наш брак с Кайдановским недействительным. Писали, что я явилась причиной его смерти, что навязывалась мужу. В телепередаче, где попытались разобраться в сути их претензий ко мне, одна из активисток заявила, что только первая жена Кайдановского была умна, интеллигентна и красива, остальные его подруги — одна другой хуже. То есть и Валентина Малявина, и Евгения Симонова были уже не так хороши, что уж говорить о Нееловой. А хуже меня и не придумаешь: длинные ноги и никаких мозгов! И красный диплом ГИТИСа не в счет, и главные роли в спектаклях. Александр Леонидович при жизни никому бы не позволил так отзываться о своих женщинах, обсуждать публично, у кого какие ноги и интеллектуальные способности!
Думаю, объяснение этой травле может быть только одно. Ее спровоцировали женщины, которых когда-то связывали с Сашей близкие отношения, ни во что серьезное не переросшие, и свои обиду и бессильную ярость они перенесли на меня.
Кому-то удобно считать, будто я была никем. Но это неправда. На момент знакомства с Кайдановским уже лет пять служила в «Ленкоме», играла несколько главных ролей: в «Школе для эмигрантов» в одном составе с Абдуловым и Збруевым, в другом — с Янковским и Караченцовым. Досталась и роль Неле в «Тиле», которую раньше исполняли Инна Михайловна Чурикова и Елена Шанина. А потом ко мне подошел Марк Анатольевич и попросил посмотреть главную женскую роль в «Юноне и Авось». Кончиттой я выходила на сцену в паре с Николаем Петровичем бессменно почти десять лет.
Саша увидел меня на сцене «Ленкома» и пригласил на пробы в картину, которую готовился снимать — «Восхождение к Эрхарту». Ассистент завез сценарий в общежитие, и я всю ночь читала с упоением, грезя о встрече с режиссером, переживая за ее исход.