— Да вот школу окончить не могу.
— Так переходи ко мне!
Но и тут не повезло. В этой школе в Староконюшенном переулке преподавал выдающийся математик, его ученики обладали институтскими знаниями, а я путал конус с треугольником, так что сразу схватил несколько «колов». И вот в очередной раз прогуливаясь по Арбату, встречаю знакомую девочку и жалуюсь:
— Не могу доучиться, наверняка снова останусь на второй год.
— Да ведь и я не закончила! Пошла в вечернюю, иди к нам, — посоветовала она.
Так я оказался в школе рабочей молодежи «Метростроя № 4», где с меня даже не спросили справки с места работы.
Правда, пришлось для поступления аккуратно переправить в табеле три «кола» по математике на «четверки», что было нетрудно. Я договорился с ребятами из бывшего класса, и они помогли на выпускном экзамене сдать ненавистный предмет. Когда вытащил билет, отпросился в туалет: «Так волнуюсь, что живот прихватило». Дежурившая за углом группа поддержки быстро расправилась со всеми примерами и задачами, но решила их слишком уж мастерски. Потихоньку шпаргалка обошла весь класс. Учитель посмотрел наши работы и удивился, честным оказался человеком:
— Я вам этого не объяснял! Сами додумались или кто подсказал?
— Как вы могли подумать?! — округлил я глаза в праведном возмущении.
Но он все же выставил всем «четверки», я не стал исключением и лишился серебряной медали, которая мне светила, если бы получил «пятерку».
Я расстроился, однако на сей раз соль оказалась сахаром. На собеседовании в Щукинском училище то обстоятельство, что я окончил вечернюю школу, привело педагогов в восторг. «К нам пришел рабочий человек!» — как дети радовались экзаменаторы. Параллельно я поступал в педагогический, но после третьего тура в «Щуке» ко мне подошел один из педагогов и сказал: «Срочно несите документы, мы вас берем». И я стал студентом Иосифа Матвеевича Рапопорта вместе с Васей Ливановым, Лилей Алешниковой, Кюнной Игнатовой. А позже возобновил свою учебу в училище Василий Лановой, который из-за съемок в кино пропустил один год.
Счастливейшее наступило время: готовили отрывки, репетировали с утра до ночи. Иосиф Матвеевич, человек большой культуры, сам был режиссером Театра Вахтангова, высоко ценил свою профессию. Он приглашал ставить наши студенческие спектакли Рубена Николаевича Симонова, Юрия Любимова, с младых ногтей приобщая нас к качественной режиссуре.
По традиции студенты выходили в массовке на легендарную сцену, могли вблизи наблюдать за игрой мэтров. Но не меня удивлять звездами — ведь многие из них жили со мной в одном доме. Если там освобождались квартиры или комнаты, их давали актерам театра. Жили бок о бок с Николаем Гриценко, Сергеем Лукьяновым, Михаилом Ульяновым. Николай Олимпиевич разбил как-то по неосторожности форточку на кухне. Мама все требовала стекло вставить, дует, мол.
А Гриценко и говорит: «Денег нет. Одолжи мне рубль двадцать восемь копеек — починю». Прижимистый был мужик. Увидев меня в театре, сказал по-свойски: «А, и ты здесь!» Гениальный актер, он никогда не кичился своей известностью, не был «звезданутым».
Сергея Владимировича Лукьянова я называл своим крестным. Однажды еще мальчишкой чем-то обидел во дворе его дочь Таню. Только она заплакала, в арке возникла огромная фигура, закрывшая собой все пути к отступлению. Таня бросилась к отцу, стала жаловаться. Двор в ту пору покрывала безбрежная лужа. Так вот, Лукьянов поднял меня на руки, ступая по кирпичам, вынес на середину этой лужи и опустил в воду. Испуганный, озираясь по сторонам, я стоял, боясь шелохнуться, пока за Сергеем Владимировичем не захлопнулась дверь подъезда.
В театре он тоже меня узнал и хохотал до слез, когда я напомнил: «Вы же мой крестный, помните, как меня в лужу посадили?»
Однако в Театр Вахтангова, где проработал без малого шестьдесят лет, я попал случайно. В списке тех, кто должен был показываться худсовету, моя фамилия не значилась. Но я уговорил Рапопорта, чтобы он разрешил мне сыграть отрывок. При этом ничуть не волновался за результат, я ведь уже получил приглашение к Товстоногову и в «Ленком». Может, поэтому все и прошло отлично, в труппу взяли меня и Ланового.
В Вахтанговском царили строгие порядки. Однажды Васю Ливанова страшно пропесочили на собрании и даже чуть не выгнали за то, что не поздоровался с костюмершей.