Знали, что когда-нибудь придется пройти процедуру в ЗАГСе, но чтобы бежать туда сломя голову... Я, в отличие от большинства девушек, не мечтала о платье со шлейфом, карете и марше Мендельсона, Олега вообще коробит от всяких формальностей. Еще долго бы жили без штампов в паспортах, если бы Меньшиков не получил приглашение из-за границы для подписания очередного рекламного контракта. Он хотел взять меня с собой, проще было — в качестве жены. Расписались в будний день в обычном районном ЗАГСе. Были родители Олега, мой младший брат Женя, школьная подруга Оля Баскаева. Потом небольшой компанией поужинали в ресторане. Вот и все торжество.
Наверное от того, что регистрация не имела для нас большого значения, постоянно забываем поздравить друг друга с очередной годовщиной. Зато четырнадцатое февраля отмечаем всегда. Не как День влюбленных, а как день нашей встречи. Я покупаю букет белых роз и вручаю мужу со словами: «Ешь! На ужин у нас розы». Он дарит мне какой-нибудь заранее приготовленный презент, и мы отправляемся в ресторан.
Меньшиков — из тех людей, которых нельзя до конца понять, проживи рядом хоть сто лет, нельзя предугадать его поступки, реакции. Он может запросто забыть о какой-то важной дате, просьбе с моей стороны. Я начинаю обзывать его про себя «толстокожим», «эгоистом», а потом вдруг — бац! — и он так удивит, что мне даже становится стыдно за подобные мысли.
Прошлой зимой, рассматривая в журнале фотографии ювелирных украшений, показала одно кольцо Олегу:
— Симпатичное, правда?
Взглянул мельком:
— Да, ничего.
А спустя полгода, двадцать шестого июня, получаю то самое кольцо на день рождения. Я уже давно о нем забыла, а Олег запомнил.
Со своей рассеянностью я запросто могу стать героиней анекдотов. Бывает, задумавшись, сую телефон в холодильник, а очки — в духовку. Потом начинаю искать, переворачивая все в доме вверх дном. Если Олег принимается ворчать, шучу: «Не нравится — найди другую».
На самом деле Меньшиков давно смирился, что жена — Маша-растеряша, и даже пытается как-то оградить меня от связанных с этим неприятностей.
Однажды у меня пропал кошелек: то ли украли, то ли сама оставила в магазине. Подошла к кассе метро, чтобы купить билет, а денег нет. Ни копейки. Звоню Олегу:
— Не могу доехать до дома. Что делать?
— Посмотри во внутреннем кармане куртки, там пятьсот рублей.
— Я сегодня в джинсовой...
— Да-да, там есть — посмотри.
Лезу в карман — и действительно нахожу пятисотку. Еду и недоумеваю: «Когда я уходила, Олега не было — откуда он знает, какую куртку надела?»
Дома облазила внутренние карманы всех курток, пальто и плащей — и в каждом нашла деньги. Чуть не расплакалась.
Еще больше мне дорого внимание Олега к моей маме. Позапрошлым летом мы сняли домик в Испании, и она приехала на пару недель отдохнуть. Как-то отправились втроем по магазинам, в одном из которых мама присмотрела экстравагантный наряд — что-то среднее между сарафаном и балахоном. Но взглянув на ценник, тут же в нем разочаровалась: «Нет, слишком ярко, не по возрасту».
Меньшикова в это время вроде и рядом не было, но на следующий день он сказал, что едет по делам, а вернулся с сарафаном-балахоном:
— Анна Владимировна, прошу, это вам.
Мама засмущалась:
— Зачем?
