Сколько себя помню, всегда мечтала уехать из Краснокаменска, в котором появилась на свет. И не стала, как Ассоль, ждать появления алых парусов, а поплыла сама их искать. Против течения...
Жили мы бедно. Лишних денег не было, одежду я донашивала за сестрой. Отец работал шахтером, добывал уран.
Когда мне исполнилось два года, он ушел из семьи, оставив в приданое звучную фамилию — Боня. Присылал открытки на день рождения, на Новый год. Иногда наведывался в гости, с конфетами. Для нас с сестрой это были счастливые вечера — папа пришел! Мы кричали, пищали, скакали вокруг него довольные. И сейчас созваниваемся, он живет в Иркутске...
Маме моей, Галине Ивановне, пришлось крутиться как белке в колесе. Помню, она давала мне денег на пельменную рядом с домом. И я, совсем еще мелкая, ходила туда обедать. Сестра Ангелина уже училась в школе, одной было ужасно скучно. Не сидеть же сложа руки! И я придумала «работу» — стала сдавать стеклянные бутылки из-под молока, на выручку покупала в дом свежие сметану, кефир.
Была у меня любимая бабушка, правда, слово это ей не нравилось, просила нас звать ее «бабой Зоей».
Баба Зоя все время рукодельничала, шила нам c cестрой кукол, придумывала им обновки — никаких Барби, конечно, не было. Мое первое воспоминание о бабе Зое очень странное, но невероятно четкое. Мне три года, мы пришли к ней в гости. И вот сижу я на табуретке, слушаю взрослые разговоры и макаю печеньки в крепкий чай. Увлеклась, половина печенья ушла на дно. Выпила сколько смогла, остальное — уже противно, чаинки с размокшим песочным печеньем. Отодвинула чашку, баба Зоя нахмурилась:
— Ты чего это чай оставила?
— Невкусно...
— Ничего не знаю. Ну-ка, допивай!
Я ворчу про себя: «Ишь, раскомандовалась!
Чего мы вообще к ней пришли?» Но допить все-таки пришлось. Голод и война сделали бабу Зою бережливой. Тот самый чай и многие другие уроки бабушки сослужили мне добрую службу — я не выросла транжирой и всегда думала о завтрашнем дне.
Мама ушла из больницы, где долгое время проработала медсестрой, двоих детей на эту зарплату было не вытянуть. Начала ездить в Хабаровск, закупать меха. Иногда пропадала в разъездах целый месяц — и мы жили у бабы Зои. Одни женщины в семье, но не сломались, не сдались. Над мужчинами у нас в роду вообще будто рок висел: у мамы моей ребенок умер, мальчик, муж бабы Зои разбился на мотоцикле, а до этого трагически погиб при пожаре девятилетний сын... Много в жизни ей пережить пришлось. Но бабушка была сильной, волевой, одно время даже сторожем на ТЭЦ работала!
Каждое лето мы с Ангелиной проводили в деревне — Сретенский район, рядом речка Шилка.
