«По мою душу», — почему-то сразу подумал он. Обернулся и увидел мужчину, держащего руку за спиной. «Стрелять будет», — мелькнуло в голове. Мужчина резко выбросил руку вперед, и глаза словно обожгло... «Тебе привет!» — крикнул он.
Ослепший, испытывая дикую боль, Сережа пошел практически наугад к будке охранника, единственного человека, который в ту позднюю пору был рядом. Проходя мимо других подъездов, стучал в двери изо всех сил, кричал, звал на помощь в надежде, что консьержки услышат и откроют. Он в кровь разбил руки, но тщетно. Может, кто-то и услышал его, но открыть побоялись. Телефон — полезная вещь, когда видишь, куда нажимать. Но у айфона нет клавиш, аппарат выскользнул из мокрых от снега рук Сережи и утонул в сугробе, чтобы пропасть навсегда.
«Я думал, что умираю, — рассказывал Сергей.
— Когда добрался до будки охранника, сразу попросил Володю: «Позови Машу!» Я хотел умереть у тебя на руках, успеть тебя увидеть». Володя позвонил мне, а сам принялся оттирать Сергея снегом...
Детям мы сказали, что папа плохо себя почувствовал и его увезли в больницу. Но рано или поздно правду объявить пришлось бы. О происшедшем сообщали в каждом выпуске новостей, да и в школе Саше наверняка одноклассники все быстро растолкуют. Поэтому я решила сказать сама: «В жизни встречаются очень плохие люди, бандиты. Они плеснули папе кислотой в лицо, и теперь у него очень болят глазки, папа должен лечить их в больнице».
Когда мальчиков привели в палату, младший, увидев забинтованного Сергея, буквально остолбенел. Старший еле сдержался, чтобы не расплакаться. Он растерянно сел рядом с папой и не знал, что делать. Раньше Саша мало говорил ласковых слов Сереже, все больше льнул ко мне. А сейчас все время повторяет: «Папочка, я тебя люблю».
После случившегося дети по утрам без напоминаний делают зарядку, отжимаются, качают пресс и даже пытаются освоить боевые приемы. Говорят: «Мы станем сильными и сможем защитить себя и тебя с папой».
Бабушка была в шоке, когда увидела, во что теперь играют внуки. «Ты как будто бандит, а я — папа. Ты попытаешься облить меня кислотой, — говорит старший младшему, — а я буду с тобой драться и одержу победу». Это ужасно!
Ничто не проходит бесследно даже в таком нежном возрасте.
Люди, совершившие это изуверство, для меня даже не звери, а твари. Наказание для них должно быть максимально возможным. Если бы я тогда знала, кто это преступление заказал, и встретила его в театре, не представляю, что бы с ним сделала. Любая расплата для этих подонков не была бы слишком жестокой. Сережа мог подозревать вероятных заказчиков, но однозначно назвать имена — нет. Страшно представить, что твои знакомые способны на злодейство. До сих пор все это с трудом укладывается у меня в голове.
Первые операции Сергею провели в Москве. А потом мы отправились в Германию, в клинику Аахена. Сережа перенес уже двенадцать операций под общим наркозом. И все это время врачи спасают ему левый глаз.