Стефанович, который ревновал Аллу ко всем мужчинам, ее окружавшим, при этом присутствовал. Он не оставлял нас одних ни на минуту, однажды, когда мы с Аллой до пяти утра бренчали на гитаре, даже улегся спать прямо на полу. За «Звездным летом» вскоре последовал «Журавлик» и немало других хитов. Кстати, именно я предложил назвать музыкальный коллектив Пугачевой «Рециталом».
— А что это такое? — спросил Стефанович.
— Это гала-концерт звезды.
Сегодня он приписывает авторство себе, но от меня не убудет. Не стал с ним связываться и когда Стефанович в интервью назвал меня жалким актеришкой, которого выгнали из Театра имени Комиссаржевской. «Не копи обид и никогда не выясняй отношений», — этому завету бабушки Ребекки я прилежно следую всю жизнь.
Ну кому буду сейчас доказывать, что в театре меня любили, что Агамирзян долго уговаривал остаться и я еще почти год доигрывал свои спектакли? Что девчонки-актрисы плакали на банкете, который я закатил на прощание? Тогда сам для себя все решил, написав: «Во мне уже актера нет, но я еще и не поэт». Но это так, к слову.
В 1980 году мы с Аллой поехали на гастроли в Баку. Работали так: в шесть был мой концерт, где я читал стихи, а Алла выходила на сцену приглашенным гостем, а в девять вечера народ висел на люстрах — Пугачева давала «сольник», где я читал пару стихотворений. Нас принимал Муслим Магомаев, его всегда отличало редкое гостеприимство. Он каждый день возил нас по ресторанам, а в один из вечеров пригласил домой, в квартиру с высокими потолками и запыленными шторами: Муслим редко там появлялся, в основном жил в Москве.
Алла села за рояль и сказала: «Муслик, мы с Илюшкой написали песню, хочешь послушать?»
Она запела, Магомаев тут же к ней подсел, и они заиграли в четыре руки.
Это было просто гениально! Муслим в то время отказывался от концертов, ему казалось, что голос звучит уже не так, как раньше.
— Алла, давай поможем Муслику, — предложил я. — Представляешь: белый рояль и красный рояль, вы сидите на «Огоньке» напротив друг друга, играете и поете. Как тебе идея?
— Потрясающе.
И мы разъехались: Алла отправилась в Москву, я — в Питер, Муслим остался петь «Фигаро» в Баку. Встретились с Аллой снова лишь на гастролях в Омске. Сидели после концерта, немножко выпивали, закусывали картошкой с редькой и мясом.
— Илья, мне прислали кассету от Паулса, предлагают спеть песню «Два стрижа» на стихи Вознесенского. Послушаешь?
Включили магнитофон, песня звучала в исполнении латышской певицы.
— Алла, давай не будем отнимать у нее хлеб, — произнес я, и вдруг зазвучала следующая божественная мелодия Раймонда. — Напишем лучше новую песню с Паулсом, и называться она будет «Маэстро».
Ушел к себе в номер, а в семь утра подсунул Алле под дверь стихи.
В итоге идею, которая родилась в подарок Муслиму, Пугачева осуществила с Паулсом. Они сыграли «Маэстро» на двух роялях, после чего Раймонд в одночасье стал звездой российской эстрады. Ну а журналисты пустили слух, что у них роман.
Про нас тоже много чего говорили, даже смешно сейчас об этом вспоминать. Алла дама хитрющая, на светских мероприятиях появлялась со мной, но роман-то у нее начался с Болдиным. Правда, Стефанович был убежден, что любовник его жены именно я. Однажды попросил о встрече, поджидал после моего концерта в Политехническом.
— Илья, садись в машину, поговорим.
Два часа возил по Москве, рассказывая, как он любит Аллу, и — рефреном: — Верни мне Аллу, прекрати с ней встречаться.
— Саша, я тут ни при чем, ты обращаешься не по адресу.
