В квартире все было перевернуто вверх дном. Сейф взломан. В спальне на диване лежал Артур, изумленно уставившись в потолок широко раскрытыми мертвыми глазами. Руки были связаны за спиной. А в грудь воткнут нож. И кровь повсюду, ею было залито буквально все. Хотелось кричать, но голос пропал. Мужчины отвели меня на кухню и вызвали милицию...
Когда я звонила маме в деревню, слова застревали у меня в горле: «Мама, Артур... Он убит...»
Соседи привезли ее в Москву в тот же вечер. Я сразу забрала маму к себе. Она была в шоке, сидела и отрешенно смотрела куда-то вдаль. Мы уложили Марьяшу спать, легли вдвоем на диван, обнялись. И тут она заплакала: «Знаешь, два дня назад рабочие достроили лестницу на второй этаж.
Когда на нижней ступеньке застывал бетон, я подошла, взяла палочку и почему-то написала «Артур» и дату: «1 октября 1995 года». А потом подумала: Господи, что я наделала? Ступенька выглядела как могильный камень...»
Макаров погиб третьего октября. Та ступенька с тех пор всегда накрыта ковриком.
За несколько лет до трагических событий мама с Артуром ездили к друзьям в Завидово на крестины. Вышел батюшка, оглядел собравшихся и произнес, указав на маму с Макаровым, которых видел впервые: «Ты и вот еще ты — некрещеные. Подойдите ближе, я вас окрещу. Ты Еленой будешь, а ты — Сергием, — и пристально вглядевшись в глаза Артура, добавил: — Тяжел твой крест, ох тяжел».
В мамином доме тогда не было православных икон. Только деревянный образок в рамке, который она когда-то привезла из Ниловой пустыни. Так вот, рядом с телом Артура валялся этот раскуроченный, вывернутый из рамки образок. Потом писали, что Макаров был убит ножом из коллекции холодного оружия, которая хранилась в доме мамы. Никакой коллекции не существовало, преступник воспользовался подаренным Артуру охотничьим ножом.
Похоронами занимались друзья Макарова. Мила заезжала к нам, выбрала костюм, в котором Артура положили в гроб. Долго стояла перед окровавленным диваном, на котором тот принял смерть...
Прощание состоялось в Доме кино. Тамара Федоровна еле держалась на ногах, от нее ни на секунду не отходила мама Артура Людмила.
Сергея Аполлинариевича к тому времени уже не было в живых.
Следствие очень скоро зашло в тупик. Нас с мамой тоже вызывали на допрос, но мы мало чем могли помочь: ни она, ни я не были посвящены в подробности бизнес-проектов Макарова.
Основная версия гибели Артура чисто уголовная. Вроде бы он одолжил крупную сумму какому-то «авторитету». Когда подошло время расплачиваться, тот подослал к нему наемного убийцу. Известно, что Макаров сам открыл дверь киллеру: вероятно, был с ним знаком и, судя по застывшему на лице изумлению, не ожидал, что его будут убивать. Но и этот тонкий след очень скоро оборвался, скорее всего, убийцу убрали как ненужного свидетеля заказчики преступления. Оно не раскрыто до сих пор.
На осенние каникулы мы с мамой и Марьяшей отправились в Глушь. Вернулись в середине ноября, заехали в мамину квартиру забрать теплые вещи. Вошли и увидели: стекло балконной двери разбито, вещи валяются на полу, книги сброшены с полок. Мамина шуба — единственная ценность, которая у нее оставалась, — исчезла. Были это обычные грабители или убийца Артура снова что-то искал — неизвестно.
Следующим летом двадцать четвертого июня я по привычке произнесла: «Сегодня день рождения Артура».
Мама изменилась в лице и, повернувшись, молча ушла в свою комнату. Слишком мало времени прошло со дня его гибели. Впрочем, и потом мама очень редко в нашем присутствии говорила об Артуре. Как будто не хотела бередить старые раны.
