Семь бед — один ответ.
— Кто платит, тот и музыку заказывает. Сегодня у меня открытие. Позвонишь завтра и скажешь, куда нести бабки. А пока — как ты там говоришь? Адьес, амиго? — сказал я, первым закончив разговор. Кажется, начинаю привыкать к шантажисту, еще скучать начну!
И тут мне пришло в голову, что я могу застать его на пляже. Ведь в трубке явно слышался шум моря. Но, увы, единственным, кого я там увидел, был Жерар Депардье. Французский колосс сидел за столиком. У меня на глазах он выпил полный бокал вина и вошел в море прямо в костюме и сапогах. Я тут же вызвал охрану, мы его отловили и отвели в номер. Положили на постель в одежде, вес у Депардье солидный, раздеть не получилось. Хорошо бы, проспался до вечера...
Наскоро позавтракав, я схватил сценарий открытия и пошел к Народному. Тот встретил меня со своим всегдашним снисходительным радушием — от вчерашних слез не осталось и следа.
— Слушай, я сейчас не могу этим заниматься, у меня планы, — сказал он, поглядывая на дверь спальни.
— Алик, до открытия несколько часов. Вот сценарий. Постарайся его хотя бы просмотреть.
В комнате появилась Полина.
— О, Марк, доброе утро. А мы на пляж, да, дорогой?
— Вы идите, а я пойду поработаю с бумагами... Присоединюсь к вам попозже, — сказал Народный и посмотрел на меня со значением.
Фраза «Пойду поработаю с бумагами» всегда значила у Алика следующее: «Дай мне ключ от одного из твоих пяти номеров».
Но надо отдать ему должное, Алик делает все, чтобы жена не узнала об изменах. В его роду женятся раз и навсегда. Лишь однажды он чуть не ушел от Полины — когда сильно влюбился в Проклову. Алик даже объявил об этом жене. Но что-то у них с Леной не заладилось...
Ближе к полудню я увидел, как Народный, весь в белом, с корзиночкой свежей клубники направляется к бассейну, где в шезлонге загорала его жена. Сценария он, конечно, не прочитал. Видно, не до того было.
За весь день я присел только раз — когда Масков вытащил меня попить кофе.
— Ну, как ты? — спросил Влад.
— Мне бы день простоять да ночь продержаться. Сейчас главное, чтобы открытие прошло гладко. Не дай бог, с кем-нибудь из гостей чего приключится.
— А может, охрану к «випам» приставить?
— Ты что, забыл, как мой бугай сломал челюсть Ярмольнику?
— Так ведь он сам нарвался — послал охранника.
— Мне эта история обошлась в пять миллионов рублей: физический ущерб, утерянная прибыль, моральный урон... Много всего мне Леня тогда насчитал. Охранники обычно действуют молниеносно, но думать не умеют. Как я им поставлю задачу? Они же будут сбивать с ног каждого, кто приблизится к их объекту.
А если это просто поклонник, который хочет взять автограф? Кроме того, их элементарно не хватит на всех «випов». Не строем же звезд водить! Прости, мне надо идти — пора будить Жерара.
Я подошел к номеру и постучал: никакого ответа. Пришлось просить портье открыть дверь.
...Депардье лежал на полу ванной комнаты, лицом вниз, и не подавал признаков жизни. «Ну, вот и все», — пронеслось в голове.
Я не мог заставить себя приблизиться к распростертому телу. Сказал охраннику:
— Посмотри, что с ним.
Тот наклонился и потянул носом: — Пьян в стельку!
Благодарю тебя, Господи...
— Срочно вызывайте «скорую», его надо привести в чувство.
Депардье должен быть на открытии!
...И он был. С бокалом собственного вина в руке Жерар позировал фотографам. Молодец, оклемался. Не зря его называют «французским дубом».
Я ходил по фойе и чуть не по головам пересчитывал своих знаменитых гостей. Все было в порядке, и вдруг с улицы раздались встревоженные крики. Я выбежал из Зимнего театра, продрался сквозь толпу, которая моментально образовалась у подножия лестницы, устланной синим ковром, и увидел мужчину, лежащего на земле. Рядом на коленях стояла женщина и кричала: «Убили, мерзавцы!
Убили!»
— Это артист Молотобойцев из «Ментов», — возбужденно сказал кто-то за моей спиной.
— Вы видели, что случилось? — спросил я.
— Ну, он шел по лестнице, а потом упал.
— И никого рядом не было? Он один шел?
— Ну почему один, с женой.
— Почему она кричит про убийство? Может быть, его все-таки толкнули?
— Да не было рядом никого! Он просто пьяный, несколько раз она его подхватывала, но вот все-таки не удержала.
