Легко перешагнув 50-летний рубеж, Джулия Робертс отметила 30-летие актерской карьеры. Она продолжает сниматься в кино, успела состояться и как жена, и как мать. Но злые языки упорно пытаются «развести» ее с мужем, предрекают крах браку, подсчитывают, в какую сумму обойдется развод...
— Джулия, похоже, сплетники не оставляют в покое вашу семью...
— О да! Ужасно некомфортно заходить в магазин и видеть таблоиды с заголовками о моем грядущем разводе! На одной неделе они пишут: «Развод будет стоить 150 миллионов долларов», а буквально на следующей сумма подросла уже до 275 миллионов... Привыкнуть к подобному «сопровождению» жизни непросто. Но сложнее всего — скрывать всю эту чушь от детей. Так что да, травля в таблоидах задевает мои чувства. Потому что я очень горжусь своим браком с Дэнни Модером. Минувшим летом, 4 июля, мы отметили 16-летие нашей семьи. Столько счастья заключено в прожитых вместе годах! Я искренне считаю Дэнни своим самым любимым человеком на Земле. Мы наслаждаемся обществом друг друга и обожаем своих детей.
— Вашей двойне — дочке Хэзел и сыну Финнеусу — уже по 14 лет, а младшему сыну Генри — 11. Они достаточно взрослые, чтобы осознать, что их мать — звезда, голливудская легенда, лауреат премии «Оскар»...
— Не думаю, что дети осознают это полностью. Когда они только начинали это понимать, интересовались: «Мама, ты что, знаменитая?» Я отвечала: «Просто много людей посмотрели фильмы, где я снималась, и знают, кто я такая». Проходил какой-нибудь час, и я слышала: «Мама, а ты круче, чем Тэйлор Свифт?» (Смеется.)
— Можете себе представить день, когда вы всей семьей сядете и посмотрите «Красотку»?
— Скорее, я могу представить день, когда мы вместе посмотрим «Свадьбу лучшего друга» или «Стальные магнолии»! А «Красотку» — о нет! (Смеется.) Мы с мужем стараемся всегда откровенно отвечать на вопросы детей. Но частенько они заводят разговоры, к которым мы с Дэнни не готовы. Муж-то умеет сразу взять быка за рога, а вот я все еще вскрикиваю: «Что? Почему вы об этом спрашиваете? Кто вам это сказал? Где вы услышали это слово? О чем вы вообще говорите?..» Уже учусь себя сдерживать, хотя в душе и нервничаю. Но чем дальше, тем больше наше с детьми общение выливается в изумительно любопытную беседу. Любые родители были бы счастливы и благодарны судьбе, если бы до последнего их дня дети хотели с ними вот так разговаривать и спрашивать их мнение. Вот и я бесконечно счастлива, что сыновья и дочь мне доверяют.
— Вы верите, что вашей безусловной любви достаточно, чтобы дети вступили в этот сложный мир подготовленными?
— А что, чьей-то любви бывает достаточно? Когда-то я говорила своей маме: «Ма, ты не знаешь, что такое быть сегодня подростком». Хотя она, возможно, и знала… Иногда дети спрашивают меня о том, о чем я не имею понятия. И я честно им отвечаю: «Нет, не знаю. Но собираюсь выяснить, потому что даже не в курсе, о чем вы говорите». Именно по их просьбе я летом впервые зарегистрировалась в социальных сетях. «Это же будет классно!» — сказали они. Джон Траволта тоже так поступил — дочка его уговорила. Для меня это непростое занятие. Вот у моей хорошей подруги Сары Джессики Паркер — а я ею восхищаюсь — потрясающий блог. Потому что она общается со всеми, разговаривает как друг.
— Интересно, вы блокируете комментарии к своим постам?
— А меня могут комментировать только те, на кого я сама подписана, таких всего человек 15 или 20… Меня многому научил инцидент с моей племянницей Эммой Робертс. Точнее, комментарии, которые она получила, выложив однажды нашу общую с ней фотографию. Как-то она осталась у меня ночевать, утром мы пили чай, играли в карты — было чудесно! Пару дней спустя она запостила наше фото — и то количество людей, которые посчитали своим долгом прокомментировать, как чудовищно я выгляжу, просто зашкалило. Ужасно старая, похожа на мужика, зачем племянница выставила такую кошмарную фотографию и все в том же духе.
Вот тогда-то я впервые по-настоящему почувствовала, каково нынче тинейджерам и молодым людям живется в этой атмосфере, насквозь пронизанной социальной... скажем так, мультимедийностью. Поразила меня и собственная реакция. Я, 51-летняя женщина, прекрасно знающая, кто я и чего добилась, — и все же мои чувства были задеты. Мне было грустно от осознания того, что люди не увидели самое главное, что присутствовало в той фотографии и почему Эмма ее опубликовала: тепло и абсолютную сияющую радость, которой она пронизана… Я с ужасом подумала: «Господи, а если бы мне было сейчас 15 лет?!»
— Вы не только не выглядите на свой возраст, но еще и прекрасно справились со своим 50-летним юбилеем, прошли его без негативных эмоций…
— Да, я бы сказала, что очень бодро вступила в следующее десятилетие. Может, потому, что отлично провела день рождения. Дэнни меня тогда спросил, чего бы я хотела. Я предложила: «Что, если мы побудем дней пять вдвоем, отключившись от мира?» Но тут же меня уколола мысль: а как же наши дети? Похоже, я что-то недодумала. Как это — мы не все вместе, впятером, отмечаем мой юбилей? Но наступил день рождения, и мы с Дэнни вдвоем отправились в городок, где еще не бывали. Муж повез меня туда, сказав: «Отличное место. Походим по магазинам, пообедаем, все будет замечательно».
Наши дети в это время играли в футбол, родители их друзей слали мне сообщения, какой счет в игре и все такое. Когда игра закончилась, я даже поболтала с детьми по телефону. Потом мы с мужем заглянули в магазинчик для серфингистов. Я отлучилась в туалет, а когда вышла на улицу, увидела мужа с огромной доской для серфа в руках. «Зачем она тебе?» — спросила его. И тут он отодвинул эту доску в сторону — и я увидела... нашу троицу! До сих пор не могу без слез вспоминать! Как же они меня здорово провели! Оказывается, никаких футбольных игр в этот день не было, в розыгрыше участвовали все — и дети, и их родители, которые писали мне. Ну разве не прекрасно становиться старше вот таким образом?
— Какой совет вы дали бы сегодня работающей матери тинейджера?
— Прежде всего должна подчеркнуть тот факт, что у меня есть надежный партнер, всегда готовый помочь. Вот что, пожалуй, главное. Но то, что я легко и с неизменной улыбкой умею совмещать работу и семью, — иллюзия. У меня может случиться отличный понедельник и кошмарный вторник. Все мамы должны понимать, что достичь идеала в материнской работе попросту нереально. Мы, женщины, вечно исходим из того, что наша обязанность — отдавать, отдавать и еще раз отдавать. На самом же деле нет ничего страшного в том, чтобы сказать мужу, партнеру, подруге или детям: «Помоги. Мне нужно, чтобы кто-то помог справиться с этим, потому что сама я не могу или не хочу делать это!»
— В недавно вышедшем фильме «Вернуть Бена» вы играете мать 19-летнего наркомана, которая всеми силами борется за его спасение. Тяжело было сталкиваться с такой материнской болью? Или вы утешались тем, что уж вам-то точно не грозит испытать ничего подобного со своими детьми?
— К сожалению, абстрагироваться нельзя: каждый день во всем мире и родители, и дети проходят через этот кошмар. Работая над ролью, я размышляла, как же правильно себя вести в такой ситуации, как помочь ребенку. Продолжать его любить, верить ему и держать близко-близко к себе — или не верить и проявлять жесткость и даже жестокость? А знаете, я познакомила детей с актером Лукасом Хеджесом, который играл моего сына. Чувствовала, что им очень важно, чью маму я буду в этом фильме изображать. Мой сын Генри даже спросил: «А почему, если ты играешь чью-то маму, это всегда мальчик?» Я ответила: «Не знаю. Но давай мы пригласим Лукаса к нам домой, и вы с ним как следует познакомитесь, узнаете его». Так что, прежде чем начались съемки, Лукас какое-то время жил в нашем доме, общался и с Дэнни, и с детьми.
— Вы всегда откровенны, не уворачиваетесь от ответов. Вы даже зачем-то ответили на совершенно дурацкий вопрос журналистки гламурного журнала, хотя спокойно могли его проигнорировать...
— Имеете в виду упоминание о старой истории 1999 года на премьере в Лондоне «Ноттинг Хилла»? Когда я на красной дорожке подняла руку, чтобы поприветствовать поклонников и все увидели небритые подмышки? К моему изумлению, газеты тогда дружно написали, что Джулия Робертс таким образом продемонстрировала презрение к устоявшимся стандартам красоты в шоу-бизнесе! Бред, конечно. Вот я и попыталась объяснить, что просто допустила ошибку личного характера, нисколько не преднамеренно, и тем более не имела цели покуситься на что-либо, включая красоту. И вид моих подмышек в тот момент к феминизму не имел никакого отношения, равно как и к чему-то еще, столь же глубокомысленному и серьезному. (Смеется.)
— Кстати, есть ли у поклонников шанс увидеть вас в комедиях, подобных тому же «Ноттинг Хиллу»?
— Не уверена. Слишком много жизненного опыта я приобрела, чтобы убедительно сыграть героиню романтической комедии. Разве что выступить в роли матери тех, кто проживает эту самую романтическую комедию. (Смеется.) В моей жизни был достаточно долгий период, когда люди думали, что я буквально повернута на таких комедиях, обожаю играть в них и смотреть их. Но наступает время, когда все меняется...
— Не верится, что вы 30 лет в кинобизнесе. Далеко не все помнят сегодня вашу первую большую роль — в фильме «Удовлетворение» 1988 года. Последующие картины его затмили: «Красотка», «В постели с врагом», «Свадьба лучшего друга», «Ноттинг Хилл», «Эрин Брокович», принесшая вам «Оскар»...
— Давайте назовем это юбилеем! (Смеется.) Но я предпочитаю говорить, что отработала 30 лет за 20. Ладно, это шутка. Никакого гала-праздника я устраивать не собираюсь, но считаю этот срок своим достижением. Ведь если бы вы, например, 30 лет подряд делали часы, наверняка бы гордились собой? Я, кстати, не верю, что в Голливуде существует «звоночек», предупреждающий, что актриса уже слишком стара для интересных ролей. И возрастная дискриминация, по моему убеждению, — выдумки.
— По мнению критиков, недавно вы сыграли одну из своих лучших ролей — в новом телевизионном сериале «Возвращение домой». (Робертс играет психолога, бывшего сотрудника государственной программы оказания помощи солдатам, вернувшимся из горячих точек. Ее героиня переживает ужасы в стиле Хичкока. — Прим. ред.) Ваш партнер в сериале — Дермот Малруни, с которым вы прежде играли в «Свадьбе лучшего друга» и в «Августе»…
— Он мой хороший друг и отличный актер! Превратил своего героя, бойфренда моей героини, в изысканное блюдо. Однако это вовсе не означает, что мы и по жизни больше чем друзья. Дермота часто путают с одним из моих бывших мужчин Диланом Макдермоттом! (Смеется.) Но с другой стороны, именно потому, что мы с Малруни были уверены, что на нас все равно смотрят с подозрением, мы с легкостью отрабатывали любовные сцены. И очень старались не смеяться. (Улыбается.)
— Скажите, что для вас как для актрисы до сих пор самое сложное?
— Ощущать себя чувствительной, уязвимой, незащищенной — это почти всегда требуется в моей профессии. Реально, самая сложная часть моей работы как раз и заключается в способности правдиво выражать свои чувства, а не пытаться их изображать. Ничего не сыграешь убедительно, не пропустив эмоцию через свое сердце. А еще сложно не думать о риске провала, неудачи.
— В 2018 году на Бродвее вышел мюзикл «Красотка», вы смотрели его?
— О да! И так смеялась, аж щеки покраснели. Самое забавное — слышать со сцены шутки, которых не было в сценарии фильма. Мы с Ричардом Гиром придумывали их на ходу, чтобы заполнить какие-то паузы и рассмешить нашего режиссера (Гэрри Маршалла. — Прим. ред.). Как жаль, что он ушел от нас…
— А вы знаете, что жена принца Гарри, ныне герцогиня Сассекская Меган, как-то призналась, что именно благодаря вам захотела стать актрисой? Она увидела вас на экране — и больше не смогла забыть. А однажды ей сказали, что она немного похожа на вас в профиль, — и Меган сочла этот комплимент лучшим в своей жизни!
— Правда? Нет, я понятия об этом не имела. Но теперь всю ночь буду испытывать бесконечное счастье! Летать в облаках! Кто бы мог подумать, что мною восхищается настоящая королевская особа!
