Вынеся в качестве подзаголовков фильмов трилогии время, в котором разворачивается их основное действие, Netflix мог запутать зрителя, привыкшего к бесконечным постмодерновым отсылкам современного кино. Сложно не усмотреть в этом заявку на антологию жанровых приемов, которые свойственны фильмам, связанным с указанной эрой.
Вот только, как мы уже выяснили, посмотрев первую часть, подходить к «Улице страха» с этой точки зрения — значит разочароваться. Да, отсылок к масскульту здесь достаточно, как явных, так и не очень, но год действия — это в первую очередь источник вдохновения для художественного цеха.
В 1994 году художница по декорациям Джесс Ройал, которую «Улица страха» делит с «Очень страшными делами», развешивает на стенах узнаваемые постеры, расставляет на полках аутентичные книги и бытовые предметы, создает романтизированный антураж сетевых магазинов и торговых центров. В 1978 художница по костюмам Аманда Форд переодевает персонажей в нарочито яркую одежду со стереотипной киноэстетикой американского летнего лагеря 70-80-х, чтобы потом вдоволь запачкать их грязью и кровью. 1666 год, наименее ироничный по сюжету, художник-постановщик Скотт Кузио делает мрачным и серым, явно не без влияния «Ведьмы» Роберта Эггерса и «Таинственного леса» Шьямалана.
Именно визуальное наполнение бросается в глаза первым и поддерживает простенькую, но работающую интригу сюжета, при условии, что мы как зрители принимаем правила игры.
Сложнее всего смириться с выбранным направлением во второй части, выбравшей в качестве фона классическую слэшерную декорацию — летний лагерь.
К декорации никаких претензий — она яркая, с запоминающимися локациями и множеством возможностей для жестоких расправ над вожатыми и старшими школьниками. Вот только школьников и вожатых играют до смешного не подходящие по возрасту актеры — то ли реверанс в сторону особенностей кастинга фильмов 80-х (да и 90-х с 2000-ми, если подумать), то ли побочный эффект от «фишки» серии, когда одни и те же актеры играют разных персонажей в зависимости от времени действия. Сложно смотреть на 27-летнюю Эмили Радд и видеть в ней подростка-вожатую. Остальная компания, за исключением массовки, ничем не лучше.
Спустя пятнадцать минут, когда глаз достаточно замыливается, замечаешь занятные штуки.
Понятно, что с лагерем в центре сюжета сравнений с «Пятницей 13-е» не избежать. «1978» и не пытается. Тут есть кадры, напоминающие конкретные сцены из ранних фильмов серии. Есть подмигивание фанатам, которые помнят, что в первой «Пятнице» убийцей была Памела Вурхиз, а во второй у Джейсона не было фирменной хоккейной маски — только мешок на голове. Есть и змея, которая не становится жертвой реальной съемочной команды, а играет свою роль в общем хаосе.
Очевидная с самого начала «финальная девушка» обрела соответствующие архетипу черты не из-за врожденной невинности, а из лицемерия, из сознательного желания стать таковой.
В то же время понятно — при всей своей любви к классике, отсылкам к Кингу и играм с жанровыми правилами, фильм больше всего хочет встроиться в общую трилогию, рассказав интересную историю и поддержав ее полуироничный-полусерьезный настрой. Тут много забавного, много кровавого, при этом почти ни к кому из главных действующих лиц не относятся «на отвали».
Крови придется ждать долго, но интрига, заданная в самом начале, заставляет активно строить теории и искать намеки. Ближе к финалу красиво выстреливает несколько незаметно развешанных ружей, и зритель, если ему удалось закрыть глаза на условности, к окончательной смене тона в последнем временном отрезке подходит подготовленный.
Вряд ли кто сомневался, что зловещая ведьма Сара Фир, с которой якобы началось проклятье города Шэйдисайд, действительно настолько свирепа, как о ней говорят. «1666» вызывается рассказать, что с ней произошло на самом деле.
Завершение трилогии жульничает. Сегмент, посвященный собственно 1666 году, здесь занимает примерно половину хронометража, даром что это самая интригующая и мрачная часть повествования. Здесь затаились и самые жуткие образы, и самые жестокие сцены.
Знакомые герои предстают в новых образах и рассказывают городскую легенду такой, какой она была на самом деле. Ли Джаньяк, занимающая режиссерское кресло всех трех фильмов, показывает, что кэмповая манера игры актеров предыдущих картин трилогии — это в первую очередь художественное решение, и ей ничего не мешает выстраивать по-настоящему убедительное и проникновенное повествование.
К сожалению, от любопытного развития событий, которым фильм дразнит зрителя, авторы отказались в пользу того, чтобы дать серии стереотипного злодея. Устроить финальное противостояние, когда у тебя есть четкий антагонист, проще, но оно ведь может быть и поинтереснее.
Кстати о противостоянии. Вторая половина фильма возвращается в 1994-й, чтобы показать, чем закончились приключения ребят, с которыми мы познакомились в первом фильме. Фактически перед зрителями предстает повторение финала первой части, только еще больше похожее на завершение третьего сезона «Очень странных дел». Функционально оно работает: все-таки битва хороших ребят с плохими — универсальный способ закончить историю. Но все же внутри теплилась надежда на что-то более оригинальное.
«Улица страха» — это не попытка осмыслить подростковые ужастики прошлых лет. Зачем ворошить прошлое, которое уже давно умерло.
Netflix обратился к книгам Стайна, чтобы понять, как может выглядеть современный молодежный хоррор, снятый без компромиссов и снисходительного отношения к потенциальному зрителю. Зумерам вряд ли интересно смотреть, как маньяки и монстры изощренно убивают картонных героев, за жизнь которых совсем не волнуешься. Почему бы не попробовать оставить резню, но добавить интриги, юмора и налета то ли бульварного чтива, то ли городской легенды?
Дальше дело за зрителем.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
