— Боярскому не предлагали стать худруком?
— Ему первому предложили, но он не социальный человек, он одиночка, который заботится о себе. Ему важен ближний круг. А вот так озаботиться целым коллективом — это большая ответственность. Михаилу Сергеевичу это тяжело.
Мы в комитете перебирали тысячи фамилий. Среди них и Пореченков, и Хабенский, который тогда был еще просто артистом МХТ. Мучительные поиски шли год или полтора.
— А потом вы получили от комитета по культуре предложение, от которого не смогли отказаться. Ни разу не пожалели, что вступили в такую должность?
— Не пожалела. Я такой человек, что мне всегда не хватает работы, постоянно что-то делаю. Когда были простои, чего я только не придумывала, даже фирму создала по управлению персоналом, где были домработницы и няни. А еще мы детскими праздниками занимались. Это было в самом начале девяностых, когда многие боялись рисковать.
Еще у меня долго была очень хорошая передача «Театральный бинокль» на телевидении, где мы рассказывали о театральных премьерах, актерские портреты делали. И она очень помогала, это был такой путеводитель по театральному Петербургу.
Еще я написала два сценария. Один — когда Владимиров «разлюбил» и шесть лет не давал ролей. Другой — когда у меня сняли пять названий и я поняла, что никому не нужна.
— Зато это такая психотерапия, сублимация вашей актерской нереализованности.
— Да, ты создаешь новый мир. У меня всегда шла внутренняя работа, я всегда на низком старте.
— Как вас приняли как руководителя?
— Мне кажется, меня и до сих пор не воспринимают как руководителя, и я не хочу, мне не нужна дистанция. Моя внутренняя задача была в том, чтобы я не изменилась как человек... Я знаю, власть людей меняет, но очень бы этого не хотела. Мне важно было остаться Ларисой. Меня артисты, костюмеры, гримеры так и называют — по имени и на «ты». Я просто их коллега. Мы все — группа единомышленников, которые работают в Театре Ленсовета...
Я сказала на первом сборе труппы: «Предлагайте, что вы хотите». Считаю, что самое главное, и вообще двигатель всего, это когда человек чего-то хочет. Когда я была молода, очень много чего хотела, делала самостоятельные работы, но это никого не интересовало. Став худруком, я мечтала стать полезной артистам. Но потом нас накрыла пандемия. Это была почти катастрофа. Я начала думать, что делать, как быть. Мы оживили соцсети и стали просить артистов, чтобы кто-то почитал рассказ, кто-то стихотворение. Мы сделали «Василия Теркина» ко Дню Победы, «Медного всадника» ко Дню города. Потом мне пришла в голову мысль сделать рассказы Бунина и Куприна, и я за секунду придумала название «Он. Она...», потому что там в основном любовные истории. Вот так мы пережили пандемию...
