Теперь, что бы я ни сказал, возмущается: «Все было не так!» Уже не знаю, как объяснять его уход. Не понимаю, в чем я виноват. Наверное в том, что не принял заявление всерьез. Но для меня такой документ не является поводом для улучшения каких-то условий или шантажа. Я рассматриваю его как крайне продуманный поступок, за который человек несет ответственность.
— С артистками конфликтов не было?
— Нет. В работе у нас абсолютный контакт. Все-таки я уже поставил какие-то спектакли, помогал в выпуске чужих, и все было нормально.
— Значит, трения возникли с мужчинами. С Домогаровым что у вас произошло?
— Он обвиняет меня в том, что я разрушаю театр, а я искренне не понимаю почему. Еще Александр Юрьевич считает, что в моих спектаклях содержится какая-то провокация и даже порнография. Не знаю, откуда он это взял. В Театре Моссовета у меня очень аккуратные постановки по сравнению с теми, которые я когда-то выпускал. Тогда действительно были провокационные, даже агрессивные спектакли, здесь все иначе. Я же отдаю себе отчет, что пришел в театр, не избалованный резкими ходами. Но когда читаешь интервью Александра Юрьевича, возникает впечатление, что у Марчелли извращенный взгляд на театр, на жизнь, и это выливается в какие-то отвратительные постановки.
— Вы пытались с ним объясниться?
—Ну а как же! Когда он впервые проявил недовольство, естественно, я его пригласил, мы посидели поговорили. Мало того, я предложил ему работу в спектакле «Гамлет» — роль Клавдия. Рассказал свою трактовку:
— Понимаю, вы очень заняты, у вас съемки в кино, но если вам покажется это интересным, готов вас ждать. Назначайте сроки выпуска, буду их под вас переносить.
— Хорошо, я подумаю, — ответил Домогаров.
И через какое-то время написал заявление на отпуск на тот период, на который был назначен выпуск спектакля. Отпуск театр ему предоставил.
— Он ведь еще укоряет вас в том, что привели в театр свою жену Анастасию Светлову.
— Наш молодой режиссер Павел Пархоменко предложил поставить пьесу «Мама» Флориана Зеллера. Я в это время выпускал «Жестокие игры». Параллельно Олеся Невмержицкая — «8 любящих женщин». То есть все подходящие актрисы были заняты, а на главную роль в пьесе «Мама» нужна очень яркая. Паша предложил Анастасию Светлову, я согласился.
