А вот в кино дикторам советского телевидения сниматься запрещали. Мне жестко сказали: выбирай. Выбрала телевидение, рассудив, что для кино у меня в общем внешность специфическая. Многие говорили, что я похожа на иностранку, а в советском кинематографе женщины-героини были в основном доярками, ткачихами, передовиками производства. Вряд ли мне доверили бы играть славную труженицу. Скорее всего, и в дальнейшем ждали бы редкие небольшие роли, а на телевидении — стабильная работа и зарплата.
Через год перевели в штат и позволили работать днем. Первый эфир вспоминаю как страшный сон: вдруг осознала, что меня видит вся страна — и мама, и папа, и подруги. Даже члены правительства, наверное!
К тому времени я уже вышла замуж. С Валерой познакомились в компании, весь вечер друг друга подкалывали. Утром он позвонил и заявил довольно нагло: «Слушай, принеси, пожалуйста, два пакета молока, а лучше кефира...» И ведь пошла, купила и притащила!
Он подарил мне свою картину — чудесную зимнюю акварель. Узнав, что обожаю помидоры и могу съесть сразу хоть килограмм, вручил украшенную цветами корзину с астраханскими помидорами... В общем, красиво ухаживал.
Валера не любил, когда я красилась, говорил: красота должна быть естественной. Я слушалась — он был для меня авторитетом, потому что старше и мудрее, еще и художник. Не подводила глаза, не красила губы. Стилистов и гримеров тогда в отделе дикторов не существовало, только парикмахеры — очевидно поэтому все советские дикторы носили похожие прически и каждый красился как умел. А я не умела, муж-то возражал.
Однажды получила письмо из китайского Харбина, куда во время революции перебралось немало народу из Российской империи. Там образовалась большая русская диаспора из детей и внуков первых эмигрантов. Они смотрели русское телевидение и в письме интересовались, нет ли у меня, случайно, в роду китайцев.
Показала письмо мужу.
— Наверное, — говорю, — мне все же нужно подкрашиваться, а то глаз почти не видно. Меня считают китаянкой!
Он смилостивился:
— Ну ладно, я не против.
Вообще письма от зрителей приходили мешками, чаще всего признания в любви. Одна пара из Новосибирска постоянно писала, что я для них как член семьи: когда садятся за стол, на нем стоит и моя тарелка. А уж если я в этот момент в эфире, радовались особенно: мы будто вместе ужинаем!
Игорь Кириллов, руководивший дикторским отделом — в нем работало больше сорока человек, внушал нам: «Какими бы вы ни были красивыми, никогда не должны себя вести так, чтобы зрители почувствовали, что вы в чем-то пытаетесь их превзойти. Потому что по ту сторону экрана всегда найдутся люди, которые умнее вас, и красивее, и талантливее...» Эти слова я запомнила на всю жизнь.
