Мама отговаривала:
— Представляешь, какая стыдоба, если провалишься в столичный институт? Что люди скажут? — Ей это было важно.
Я ответила:
— Еще большая стыдоба, если провалюсь в Саратове!
Аргумент подействовал: в столицу меня отпустили.
Незадолго до экзаменов мне исполнилось шестнадцать. Родители никогда не отмечали мой день рождения, поскольку каждый год на все лето отправляли в казачью станицу к родственникам отца, там такого вообще никто не праздновал. А тут мне, как взрослой, вдруг подарили часы. Еще мама вручила пластинку Людмилы Зыкиной. Поставили на проигрыватель, я слушала «В жизни только раз бывает восемнадцать лет» — и такая тоска навалилась! Думала: вот жизнь моя закончилась, лучшие годы прошли...
— Как же вы со своим тихим голосом с первой попытки поступили в театральный?
— Да просто на экзамены выбрала правильный репертуар — сказку «Гадкий утенок». Читай я, например, Маяковского, не поступила бы однозначно. А тут вполне получилось передать боль несчастного, отвергнутого всеми птенца... Потом в институте меня, конечно, дрючили, требовали вырабатывать более громкий голос.
В учебном театре ставили «Бешеные деньги» по Островскому, я играла Лидочку. После спектакля подошла незнакомая женщина и сказала, что я подхожу для фильма по Шекспиру «Много шума из ничего»: «Вы прямо настоящая девушка Ренессанса — щечки розовые, пухленькая, кровь с молоком, что называется». Я была довольно упитанной.
Студентам театрального запрещали сниматься в кино. Наши педагоги говорили: «Есть ВГИК — вот их студенты пусть и снимаются, а у вас серьезная профессия». Кино считалось легкомысленным занятием... Мне же сниматься вдруг разрешили. Возможно потому, что картину делал очень знаменитый по тем временам режиссер Самсон Самсонов. И материал, видимо, подкупил — все-таки Шекспира легкомысленным не назовешь. Ну а кроме того, съемки планировались на летних каникулах.
Когда встретились с Самсоновым, он заметил: «Все хорошо, но надо похудеть к лету». И я за два месяца сбросила десять килограммов. Увидев меня в новом образе, Самсон Иосифович воскликнул: «С ума сошла?! Я пошутил, ты же должна быть «девушкой Ренессанса»!» Но мне так понравилось быть стройной, что к прежнему весу я больше не вернулась никогда.
На гонорар от съемок смогла позволить себе съехать из студенческого общежития — сняла комнату у девушки Лены на улице Чехова, сейчас это Малая Дмитровка. Хозяйка любила преферанс, по четвергам к ней приходили друзья расписать пульку.
Спустя много лет на серьезном мероприятии ко мне подошел владелец крупного банка:
— Вы меня не помните? Мы пульку расписывали по четвергам... Но вы на Колю смотрели, а на меня внимания не обращали!
