Услышав уже знакомую фразу в ГИТИСе, обиделась и решила попробовать еще раз, надеялась, что прослушивают разные педагоги. Назвалась Софьей Бутовой — документы на турах показывать не требовалось. Имя Софья мне всегда нравилось, а фамилию выбрала без буквы «р», которую я, увы, не выговаривала.
Перед тем как зайти, заглянула в аудиторию ГИТИСа в щелочку: ага, прослушивает совсем другая тетенька... Вхожу и вижу, что рядом сидит та же, что вчера! Отступать уже поздно. Гордо произношу «Софья Бутова» и начинаю читать новую программу.
— Девочка, я же вас прослушивала! — восклицает «вчерашняя». — Ладно, такое упорство должно быть вознаграждено. До конкурса букву «р» исправите?
— Конечно! — уверенно пообещала я, зная, что не исправлю.
В «Щепке» несмотря на картавость мне тоже удалось дойти до конкурса. Из-за тамошнего коллоквиума я опоздала на танцевальный тур в ГИТИСе. Прибегаю — уже мальчики показываются. Миша Полицеймако, выпускник, помогал абитуриентам. Спрашивает:
— А ты что же?
— Опоздала!
— Ладно, пойдешь после них.
Станцевала криво, но педагоги проявили снисходительность. Подошла к мастеру, который набирал курс, стала лепетать, что мне еще не отдали документы в школе и вообще я не Софья Бутова, а Катя Вуличенко. Он посмотрел и говорит: «Ладно, приходи на конкурс». Но конкурс в «Щепке» был на день раньше, и я его прошла. Решила не рисковать и не испытывать судьбу с ГИТИСом.
Кстати о танцах. До института хореографией не занималась, поэтому когда меня поставили к станку и произнесли «батман тандю», мягко говоря, удивилась, впервые услышав это выражение. Однако к последнему курсу добилась-таки успеха. Секрет простой, я сразу поняла: в партнеры необходимо взять лучшего танцора. Им оказался Дмитрий Миллер, который и мучился со мной. На госэкзамене танцевали вальс-бостон. Мы с Миллером красиво вышли первыми, за нами — остальные пары. Но я так переживала, что забыла движения! Свою четверку получила, но после экзамена Дима тряс меня в гримерке и кричал: «Я на тебя четыре года пахал, а ты один раз вальс-бостон станцевать не можешь! Дура!»
На втором курсе, поскольку по-прежнему заметно картавила, на кафедре сценической речи решили меня отчислить. Педагогам задали вопрос, почему у них учится профессионально непригодная студентка. Спас наш художественный руководитель Владимир Алексеевич Сафронов. Он заменил в отрывке, который я должна была играть на экзамене по актерскому мастерству, все слова с буквой «р». Пикантность ситуации заключалась еще и в том, что играла я в гипсе — накануне бежала по коридору, сильно ударилась об угол двери и сломала руку! Зато не картавила!
