Очень скоро отец уехал, и мы остались одни в военном городке. Правда, нас не гнали, мама нравилась начальнику части. Соседские ребята завидовали, так как мамин поклонник катал меня, кнопку, на тройке. Длилось это недолго, наш покровитель погиб при крушении поезда. Когда его не стало, сразу же выяснилось, что у мамы нет права занимать должность заведующей детсадом, поскольку нет соответствующего образования — она окончила библиотечный техникум. Снова пришлось как-то выживать, и мы перебрались в Чебаркуль.
Снимали углы, спали с мамой на полу на одном матрасе. Градообразующее предприятие в Чебаркуле — знаменитый металлургический завод, при нем ремесленное училище. Мама устроилась туда библиотекарем. В Чебаркуле я пошла в школу. Там учились дети из обычных семей и руководства завода, а также высших чинов военной части. Вот ведь вспоминаю сегодня те времена и ужасаюсь: как же бедно мы жили! Но я не ощущала ни малейшего неравенства. Училась по-разному, мечтала в будущем освоить профессию токаря: нравилось, как утром гудит гудок и вереница людей тянется к воротам завода. В седьмом классе мы проходили там производственную практику.
Может, и стала бы героем соцтруда, если б не мое увлечение. При заводе действовал Дворец культуры имени Горького. Однажды пришла туда и записалась в хор. Тут судьба дала вираж: у меня обнаружился красивый голос редкого тембра — контральто. Скоро стала солисткой, участвовала в концертах, конкурсах художественной самодеятельности, всегда привозила грамоты.
Занимались со мной профессиональные музыканты. Пение преподавал Виктор Иванович Смирнов, которому я обязана своей карьерой. Это он по большому счету научил всему, что умею на сцене. Виктор Иванович получил на войне контузию, плохо слышал, носил слуховой аппарат. В начале учебного года к нему валом валили ученики, но это миф, что пение — сплошное удовольствие, одновременно это и каждодневный упорный труд. К лету, случалось, его занятия посещала лишь я. Мы не только пели, Смирнов учил меня играть на домре. С нами работала шикарная пианистка-аккомпаниатор. Она эвакуировалась в Чебаркуль из Ленинграда. Дамой была яркой, постоянно ходила с сигаретой в зубах. Глядя на нее, я решила: сама не закурю никогда. Но слова не сдержала, дымила как паровоз, пока не случился инсульт.
Помимо пения я занималась еще и в танцевальном кружке. В общем, все свободное время пропадала в клубе, который без преувеличения меня вырастил, дал путевку в жизнь. В Чебаркуле стала звездой местного масштаба. Появилась компания, куда входили и ребята постарше. Кстати, в восьмом классе я не выглядела на свой возраст, окружающие, видя меня, пухленькую и крепенькую, были уверены, что школу давно окончила.
