Одним из начальников мастерских, создававшим в Доме Dior свою первую коллекцию, был Пьер Карден. Главным ассистентом Кристиан взял уже достаточно известного победителя конкурса молодых дизайнеров Ива Сен-Лорана: тот отправил свои эскизы в Dior и был принят. Упрочил славу блистательного дизайнера обуви Роже Вивье. Шанс получали все — бедные провинциалы и титулованные таланты. Портнихой у Диора служила принцесса Элизабет Лихтенштейнская, а мадам Анри Бонне, супруга бывшего посла Франции в Америке, работала в дирекции. Среди манекенщиц Диора было несколько русских: Елена Корнилова, княжна Татьяна Кропоткина, Дина Варенова, дочь оперной певицы из Харбина Алла Ильчун. Эмиграция обрекла их на бедность и унижения, а Диор подарил шанс выплыть.
Чуть позже двенадцать «апостолов»-посланниц, олицетворявших стиль Диора, стали первыми манекенщицами, удостоившимися приема у королевы Елизаветы. А платья «с их плеча» почитали за честь носить самые знаменитые женщины мира и легенды мирового кино Ава Гарднер, Ингрид Бергман, Рита Хейворт, Лиз Тейлор, Лорен Бэколл и Марлен Дитрих.
Знаменитых приятелей у Диора было великое множество. Звезды кино, театра и музыки, аристократы — королева Елизавета, принцесса Маргарет, герцогиня Мальборо, Эва Перон, герцогиня Виндзорская и супруга иранского шаха Фарах Диба... Блистательные женщины рассаживались в салоне, пили шампанское или кофе и курили. Специальная барышня-комментатор объявляла названия моделей. И манекенщицы, словно сказочные видения, проплывали в перекрестии восхищенных взглядов.
Глядя на лысеющего плотного мужчину, одетого в строгий костюм и больше похожего на бухгалтера, невозможно было представить, что его воображение способно создавать истинные произведения портновского искусства. И только самые близкие знали, чего это ему стоит. Сочиняя очередную коллекцию, он надолго запирался и требовал, чтобы прислуга обувалась в бесшумные тапочки. Иногда скрывался ото всех на старой мельнице в деревушке Милли и рисовал. Больше всего его вдохновляли цветы, сады, опера, а еще — воспоминания о путешествиях, женские образы прошлого и знаменитые дягилевские балеты.
Диор стал законодателем, к которому, затаив дыхание, прислушивался весь мир. Если он решал, что длина платьев должна заканчиваться в сорока двух сантиметрах от пола, никто не смел задуматься, почему не в сорока одном или сорока трех. Если изобретал новые силуэты в виде букв A, H и Y, никому и в голову не приходило носить что-то другое. Его остро заточенный карандаш то скользил по бумаге, запечатлевая очередное воздушное чудо, то делал решительные пометки в колонках цифр: к пятидесятым модельер стал главой мощной империи, удивительным образом сочетая гений творца с талантом бизнесмена. Конечно, ему подражали, его беззастенчиво копировали. Но даже это стало толчком к блестящей идее. Кристиан первым начал практиковать лицензирование — модели позволялось копировать или работать в сходном стиле, купив права на бренд и получив одобрение Диора.
