Стас Пьеха. Быть собой

Взрослые приняли решение отвезти меня в клинику. Помню, мама с Эдитой просят не волноваться. Тогда впервые в жизни ощутил, что за меня беспокоятся Фото: из архива С. Пьехи

Вообще, я редко тогда думал о последствиях своих поступков. Начались первые серьезные отношения с девушкой. И вдруг изменяю ей с другой. Зачем — сам не ведал, возможно, и тут крутизну доказывал. Любимая об измене узнала и не простила, ушла. Я страдал, искренне не понимая, как она может меня бросить: неважно ведь, что случилось приключение на стороне, люблю-то я ее! Но она не вернулась.

Последним моим «подвигом» стала история, когда выпил и уснул с сигаретой, выронил окурок на матрац, тот начал тлеть... Повезло, что бабушкина помощница пришла прибраться в квартире. Обнаружила меня в дыму и спасла. Сейчас даже весело вспоминать. Мол, были времена, молодость, глупость. Но в тот момент, когда очнулся и узнал о ЧП, стало не до смеха. Забила тревогу та самая домработница: со Стасом что-то не так! Вызвонила бабушку, затем маму, высказала им свои подозрения. Она заметила, что я постоянно в темных очках, вечно запираюсь в своей комнате.

Взрослые приняли решение отвезти меня в клинику. Помню, сижу в коридоре после осмотра врача. Рядом — мама с Эдитой, которые спокойным, ровным голосом просят не волноваться, говорят, что «все будет хорошо, мы тебя поддержим». Наверное, тогда впервые в жизни ощутил, что за меня беспокоятся. Хотя слов любви не прозвучало, обошлись без объятий. Благодарен, что не отвернулись в трудную минуту. Знаете, ведь как бывает: споткнется человек, а близкие ему — ты нам не сын, не брат, не внук! Это было бы самым страшным. Боюсь, не пережил бы истерики Эдиты и Илоны, начни они кричать «Ты опозорил семью!»

Меня увезли в Москву от прежней компании. В столице посадили под домашний арест. Днем — больница и капельницы, вечером — четыре стены. Никаких ночных клубов и даже вечерних прогулок. Впрочем, я к ним и не стремился, ведь друзья остались в Питере, а заводить новые знакомства совсем не хотелось. Гораздо интереснее оказалось общение с мамой. Мы много разговаривали. Она объясняла, что передо мной огромный мир, можно выбрать любую профессию и состояться в ней. Да, будет непросто и возможны падения — но это нормально, ведь иначе никогда не узнать цены успеха. В общем, нашла слова, сумела достучаться.

— И вы выбрали музыку?

— Не сразу. Сначала решил попробовать себя в парикмахерском искусстве. Сказал об этом маме. Думал, в ответ услышу «Это не мужское занятие!» Но Илона не стала отговаривать, наоборот, приняла с энтузиазмом: «Нравится — иди. Если поймешь, что не твое, — придумаешь другое занятие».