— Мечтали о стадионах?
— И сильно мечтал! Кстати, они были, пусть и не в той мере, в которой хотелось. Работали на разогреве у Димы Маликова, который тогда уже был настоящей звездой. А потом началось наше сотрудничество с Кристианом Рэем, помните такую группу «МФ-3»? Перестройка. Тянуло на эксперименты. Хотелось соединить рэп и брейк, толком не разбираясь ни в первом, ни во втором. Репетировать собирались в арендованной квартире — она же студия с инструментами в кладовке. Денег не имелось вообще, но время было потрясающее — казалось, все только начинается и можно свернуть горы!
Сейчас вот все говорят: «лихие девяностые, страшные годы». Не могу согласиться. Мне кажется, это был прекрасный период для тех, кто хотел развиваться, создавать. Конечно, всякое происходило. И в ресторане поработал, когда учился в музыкальном училище, и «Мурку» пел, зарабатывая на первый синтезатор... Но тогда я точно знал, что все зависит только от меня. А это здорово, это адреналин.
Поначалу договоренность с Рэем была такой: пока мы не зарабатываем, а только репетируем, я вкалываю в одном чрезвычайно модном ресторане, а он меня туда-обратно доставляет на старом мамином «москвиче». «День и ночь» на «Коломенской» был одним из первых круглосуточных заведений в столице. Легендарное место. Отдельно стоящее здание — бывший детский садик, если не путаю.
И это тоже мой полезный опыт. Действительно много повидал — и первых банкиров, и ныне больших бизнесменов, тогда только начинавших делать состояния.
Место это было популярным, стоянка вечно забита самыми дорогими машинами, и в полном соответствии с общей атмосферой времени пацаны периодически разбирались, кто же данный бриллиант в злачной жизни города Москвы будет «опекать». Взять местечко хотели и солнцевские, и ореховские, и казаки. Постоянно что-то там между ними происходило. Однажды, помню, мы играем, люди танцуют, повара жарят — идиллия — и тут через окно влетает граната... Визги, крики, кто-то прыгнул под стол, кто-то кинулся к выходу, все смешалось. Мы покидали инструменты и тоже попытались убежать. Оказалось — муляж.
Пели в основном на английском, хотя в целом репертуар был пестрым, начиная от Майкла Джексона, Duran Duran и заканчивая джазом. Отдельной строкой шли песни для аудитории терминаторов, как мы их называли. Ребята в шелковых рубашках в огурцах, слаксах и солнечных очках (наверняка чертовски неудобных в полутемном зале) были, как уже, наверное, понятно, гостями постоянными. Они смешно становились в круг под песню «Мальчики-налетчики» и одинаково дрыгались в такт. На словах «зубы золотые» как по команде открывали рот и блестели челюстями — действительно, у всех были золотые зубы. Терминаторы заканчивали свои ритуалы обычно одним и тем же: все кидали в центр круга купюры и кто-то один их поджигал. И на такое насмотрелся.
