Помню, в 10-м классе мы с подругой напились. Утром мама вошла в мою комнату и тихо спросила: «Что, плохо? Сейчас пива принесу. Но запомните, девочки...» Я думала, сейчас нотацию прочитает, а она сказала: «Градус надо повышать, и напитки не смешивать». Правильно поступила или нет, но факт остается фактом: я вообще алкоголь не признаю...
— Вы с мамой по-прежнему жили в той самой квартире на Арбате?
— Да... Там прошло мое детство, там я прошла свои «университеты»...
Это было тяжелое время, как теперь говорят, лихие 90-е. Мама опять ушла из театра, теперь уже из «Маяковки». Кино почти не снимали, с деньгами было совсем туго. Мама никогда не имела привычки брать в долг — это для нее табу. Ездила на творческие вечера, вела концерты.
Помню период, когда мы жили на мои заработки. Я пошла работать в 14 лет, тогда появились первые коммерческие торговые точки на Арбате, куда меня взяли продавцом. В палатке через три дома от нашего я продавала сувениры, ушанки, платки. Во-первых, это было совсем не стыдно, наоборот, даже престижно. Мне все одноклассники завидовали. Одно дело — когда ты тусуешься на Арбате, а другое — когда там работаешь. Мафия, бандиты с понятиями...
Все заработанные деньги я честно отдавала маме, врала ей, что подрабатываю в магазине. Мама сидела дома без работы, делала вид, что разгадывает свои любимые кроссворды, а сама (я это видела по отсутствующему взгляду) мучительно думала, как жить дальше. Именно тогда, к счастью, маму пригласили на роль в «Зимней вишне 2». Это нас спасло — она опять стала много сниматься, порой за год всего месяц жила дома.
Я была предоставлена сама себе. Но моя самостоятельность обходилась ей в копеечку. Первым делом я звонила друзьям, и наступал вечный праздник. Мама обожала антиквариат и при первой же возможности покупала что-нибудь из старой мебели. А мы с друзьями успешно ее уничтожали. Например, в старинном кресле-качалке любили раскачиваться все мои гости. Естественно, кресло при рискованных кульбитах несколько раз переворачивалось. Раздавался хруст — это ломались деревянные резные колечки, благодаря которым оно качалось. К маминому приезду я быстренько все склеивала, а чтобы «перевести стрелки» на нее, хитренько подводила ее к креслу:
— Мама, садись!
