А второго декабря Илзе позвонила с известием, что готова стать моей женой. Этот Новый год мы встречали вместе на Дальнем Востоке. Спустя несколько месяцев обвенчались. Мы пришли к браку совершенно осознанно — взрослые люди, за плечами у каждого из нас был опыт семейной жизни. Илзе, разумеется, знала, что у меня две дочери, которых я очень люблю. Старшая, Маша, многим обязана своим развитием Илзе. Поначалу у них были очень теплые отношения...
Мария Паулюс: Мне было двенадцать лет, когда я узнала о том, что папа женится на Илзе. Первое лето после венчания они снимали дачу в Подмосковье, и в один из выходных там собрались дедушка с бабушкой, приехавшие из Литвы, и я с сестрой, пятилетней Лизой. Так папа познакомил Илзе со своими дочерьми и впервые собрал всю семью вместе.
Илзе уделяла мне много внимания, часто привозила подарки с гастролей, что, конечно, было большой «девчачьей радостью». Позже я поняла: у Илзе есть некая картинка, вычитанная в мемуарах XIX века, которой она следовала. Ей очень важны внешние условности. Например, в нашем доме нельзя было с утра выйти из спальни просто в пижаме, чтобы умыться, она обязательно сделает замечание. Помню, Лиза выскочила из ванной завернутая в полотенце и побежала к себе в комнату, Илзе ее строго отчитала. Поначалу она была такой доброй, мягкой, ласковой, потом в ее голосе появились повелительные нотки: «Девочка должна заниматься балетом! Девочка должна быть стройной!» И если девочка по тем или иным причинам не может или не хочет заниматься балетом, то все — она уже недостаточно хорошая. Все время ощущалось недовольство, неприятие нас такими, какие мы есть. А мы, думаю, были далеко не самыми плохими детьми.
Илзе сознавала, что выходит замуж за мужчину с двумя детьми, я считаю, это большая ответственность. С самого начала было ясно, что папа своих детей никогда не бросит, не задвинет ради новой семьи, как это, к сожалению, у мужчин случается... Мы обе — Лиза и я — жили со своими мамами, и это снимало часть проблем. Илзе не приходилось обстирывать детей мужа, кормить, делать с ними уроки. Да и потом, мы были послушными девочками, приезжали к отцу на выходные погостить. И долгие годы жили с Илзе очень дружно. Я не своевольничала, не диктовала свои условия отцу, мол, не принимаю мачеху. Старалась ей не докучать и не расстраивать, быть хорошей девочкой: со всем соглашалась, не требовала к себе излишнего внимания, не капризничала. Я очень ее любила и восхищалась ею: лет с тринадцати до двадцати пяти — точно! Илзе много для меня сделала, безусловно. Поддерживала в каких-то вопросах в процессе моего взросления, заступалась за меня перед отцом в критические моменты, которые случаются в любой семье.
Владислав Паулюс: Моя средняя дочь Лиза тогда была школьницей. А в Риге, где она жила с мамой, русских школ практически нет. Илзе предложила Лизе приехать к нам, чтобы учиться в Москве. Я ей очень за это признателен. Дочь приехала в 2008-м. Однако вскоре отношение Илзе к Лизе изменилось. Она стала делать ей болезненные для ребенка замечания. Лиза мне не жаловалась, я узнал об этом только сейчас. Она терпела, но, отучившись два класса, вернулась в Ригу. А с какого-то момента мои дочери не могли уже сюда приезжать. Илзе в итоге отказала от дома обеим...
