Ему решительно всегда казалось, что он хуже всех и над ним либо смеются, либо хвалят из жалости.
С гитарой в обнимку Клэптон с 17 лет уже все вечера проводил, болтаясь по фолк-клубам в районе Сохо, знакомился с такими же сдвинутыми на музыке волосатыми парнями… За выпивку и одобрительные свистки они играли композиции Джона Ли Хукера и Фредди Кинга, Клэптон обожал исполнять на бис «Boom Boom», «Slow Down» и «I Love The Woman». Клэптон лопался от гордости, когда его взяли в первую группу — Roosters, прожившую всего 6 месяцев. Потом была группа Yardbirds, ее сменила John Mayall & the Bluesbreakers, затем другие… Мало-помалу Клэптон приобретал известность как гитарист и понемногу стал ездить по стране, играя там и тут по клубам, постепенно обзаводясь поклонниками…
Вместе со славой в его жизнь входил алкоголь, тем более что в 1960-х в их тусовке выходить трезвым на сцену считалось моветоном.
Одно время в начале 1960-х Эрику казалось, что и джаз, и блюз издыхают, что распространяющаяся по миру, подобно эпидемии чумы, битломания похоронит все прочие музыкальные течения, но, слава богу, этого не случилось. Впервые Клэптон увидел Beatles со спины — четверка одетых в одинаковые черные кожаные куртки парней с одинаковыми стрижками, они зашли в клуб The Marquee послушать недавно появившихся Rolling Stones. Xотя музыкально роллинги были и чужды Клэптону, иногда он заменял Мика Джаггера, особенно когда у того по пьянке садился голос. Леннон же всегда казался Клэптону высокомерным и неприятным, а вот с Харрисоном они быстро сошлись: Джордж был открытый, не зацикленный на своей славе, как ни странно, он питал слабость к блюзу и частенько играл с Клэптоном на джемах.
Так вышло, что после случившегося несчастья с сыном первым из друзей к Клэптону примчался именно Харрисон.
И Эрик бесконечно повторял, что хочет понять причину случившегося. Его мозги зациклились на этом безнадежном поиске причины, он возвращался к мучившим его мыслям снова и снова, словно блуждал в бесконечном лабиринте.
— Как думаешь, Джордж, может, все-таки это Пэт меня прокляла? — угрюмо повторял Клэптон, наливая обоим очередную порцию виски.
— Считаешь, Пэт — ведьма? — отозвался Харрисон, сосредоточенно рассматривая что-то в своем стакане и не глядя на Клэптона.
Они пили третьи сутки, немного щипали гитару, и Харрисон все пытался увести разговор в философские дебри, но Клэптон не поддавался: проповедь индийской мудрости, к которой был склонен Джордж, его сейчас не цепляла.
Пэт, о которой шла речь, была сначала женой Харрисона, а потом Клэптона. Самое удивительное, что Эрик фактически увел ее у друга, но Джордж до сих пор не проклял его.
Среди сотен девчонок, ошивавшихся вокруг музыкантов их круга, Пэт Бойд была самая красивая. Клэптон увидел ее впервые в 1967 году за кулисами Savile Theatre в Лондоне после концерта группы Cream, в которой он тогда играл, и втюрился без памяти в эти огромные серые глазищи и тоненькую изящную фигурку. Пэт напоминала дорогую фарфоровую статуэтку с длинными белокурыми волосами из немецких книг, которые иногда привозила мать Клэптона.
Теперь, по прошествии лет, Эрику казалось, что на самом деле ему по-детски хотелось обладать всем тем, что имелось у Харрисона: как ни крути, он мерзко ему завидовал.
Несмотря на то что у Клэптона уже была собственнaя слава отменного блюзового гитариста и его фанаты скандировали на концертах «Клэптон — бог!» и даже украшали метро подобными надписями, до Beatles ему пока было далеко. У Харрисона были элегантные спортивные машины, дома и самая красивая в мире женщина. Клэптон зачастил в Эшер, Харрисоны тогда жили там, в живописном бунгало с экзотическими круглыми окнами и огромным камином. Послушать новые пластинки, поиграть вместе — все это было для Клэптона только предлогом. Пока Джордж, меланхолично перебирая струны и глядя невидящим взором в окно, сочинял одну из своих самых красивых песен «Here Comes The Sun», Клэптон запойно целовался с Пэтти, прижав ее в углу под лестницей.
