Неказистый, лысый, на 14 лет старше! Всю жизнь муженек зарился на ее деньги и завидовал ее коммерческому таланту. А ведь Хетти раскусила этого прощелыгу сразу, даром что была совсем неопытна в амурных делах. Миссис Грин взглянула на свой безымянный палец — на нем красовалось колечко с бриллиантом, подаренное еще женихом Эдвардом Грином. Единственное украшение, которое, так сказать, когда-либо касалось ее не имевшего никакой тяги к роскоши тела. Даже тогда, будучи дурой-невестой, Хетти подумала: какое непростительное расточительство! Да ее устроил бы даже засохший цветок с клумбы — так по крайней мере она уверилась бы, что жених не мот! Ей уже сравнялось тридцать, когда они встретились, и Хетти, в сущности, не имела ничего против того, чтобы остаться старой девой, но после смерти отца внезапно остро почувствовала свое одиночество и приняла ухаживания Грина.
Отец оставил Хетти миллион долларов в ценных бумагах — сумма по тем временам очень даже значительная. С ней Хетти и перебралась в Нью-Йорк. Первые удачные вложения, первые серьезные акции — она была очень довольна собой. Эдвард Грин еще улучшал ее настроение, нашептывая вечерами на ушко, какая она красавица и как сильно он влюблен. Ох и глупа же она была! Разве стала бы она сейчас тратить время на выслушивание романтических глупостей, а заодно и дурацких историй Эдварда о разных странах, где он успел побывать, торгуя шелком, чаем, табаком и гашишем; на целых 18 лет тот задержался на Филиппинах, говорил на нескольких языках. Слава богу, Эдвард хоть оказался богат — родом из состоятельной вермонтской семьи; в роду Гринов были конгрессмены и судьи, а родной дядя занимал, между прочим, пост мэра Бостона.
Как жених выпучил на невесту глаза, когда, согласившись выйти за него, Хетти тотчас протянула ему заготовленный нотариусом документ, в котором будущий муж раз и навсегда отказывался от каких бы то ни было посягательств на ее деньги. «К чему нам эти формальности, дорогая?» — помнится, растерянно пробормотал Эдвард, но Хетти смотрела на него как удав на кролика, и он подписал бумаги.
…— Помнишь ли, Хетти, как я поддержал тебя в самый трудный момент твоей жизни? — сентиментальным тоном начал мистер Грин, вернувшись за стол и обнаружив, что скатерть засыпана скорлупой от яиц.
Хетти насторожилась. Разумеется, она ничего такого не помнила. Что еще выдумал этот шельмец?
— Вспомни свою тетю Сильвию и ее завещание? Разве не я сделал тогда все, что было в моих силах? — Чуть дрогнувшей рукой Эдвард набил и закурил трубку, зная, что запах хорошего табака раньше всегда нравился Хетти.
Ах, вот он о чем! И что же такого, спрашивается, он для нее тогда сделал, а? Это был второй, но, слава богу, последний раз, когда родственники ее предали, Хетти тогда сформулировала для себя главный принцип своей жизни: «У человека нет иных друзей, кроме денег». Уж как она носилась со своей тетушкой Сильвией! Месяцами жила у нее, помогала, возила в инвалидном кресле выгуливать к морю, и что в результате? Тетка преставилась через три недели после отца, и на этот раз Хетти не сомневалась: огромное теткино состояние — 2 с половиной миллиона, ну, может, за исключением совсем небольшой части, отойдет ей.
Но чертова кукла Сильвия завещала ей смехотворные 650 тысяч, а все остальные денежки раздала другим родственникам, не забыв также облагодетельствовать подруг и детские приюты!
— И чем ты мне тогда помог? — накинулась Хетти на Эдварда, словно все произошло только вчера. — Сказал: ах, смирись, дорогая, у тебя и так достаточно денег. Ты до сих пор не усвоил, что денег никогда не бывает достаточно. Вот и вся твоя поддержка.
…Впрочем, тогда Хетти смерила жениха презрительным взглядом и решила, что, наверное, все-таки Эдвард Грин слюнтяй. На следующее утро после оглашения теткиной воли она уже сидела у бедфордского нотаруиса, к которому явилась с самым последним по времени, как она утверждала, завещанием Сильвии.
Старый нотариус, который много лет вел дела клана Робинсон, с изумлением пробежал взглядом по строчкам и сидел, не поднимая глаз на мисс Хетти. После долгой паузы он тихо произнес:
— Зачем вы позорите себя, Хетти? Все это шито белыми нитками!
По новому завещанию, написанному рукой Хетти, все деньги Сильвии безраздельно переходили племяннице, внизу стояла подпись. якобы сделанная рукой тетки. На это Хетти потратила полночи и осталась весьма довольна результатами своего труда. О, что тогда началось! Родственнички взбеленились, наняли лучших адвокатов, Хетти сделала то же самое. Тяжба затянулась на несколько лет, Хетти защищала свои интересы, как разъяренная львица детенышей. А как же ее поддерживал Эдвард? Ну да, он все-таки женился на ней в разгар разбирательства, но Хетти расценила это как знак того, что он либо подбирается к ее грядущим денежкам, либо как знак восхищения ее решительностью.
