Принц, наверное, навсегда запомнил свою даму. Что делать? Танцульки не для нее. И наряды тоже. Как-то перед очередным днем рождения отец снарядил Хетти в Нью-Йорк, дав несколько сотен долларов — гигантскую по тем временам сумму — на покупку нарядов. Хетти безо всякого интереса побродила по манхэттенским улицам, по которым шла сейчас на свидание с мужем, на широкие, призывно освещенные витрины с дамскими нарядами она даже не взглянула, а прямиком направилась в первый же попавшийся банк. Служащие удивились, увидев молодую девушку одну, без сопровождения, в таком недамском месте, однако Хетти отлично знала, чего хочет: на все свои деньги она купила акции небольшой кожевенной компании, про которую читала в отцовских газетах. Хетти давно уже следила за ее развитием, и по всем расчетам выходило, что компания быстро пойдет в гору.
Как же удивился отец, увидев дочку в старом платье!
Когда она стала рассказывать ему про акции, он просто махнул рукой, решив, что Хетти его разыгрывает. Вообще поначалу решительно все считали ее просто хвастливой болтушкой — никто не воспринимал всерьез намерение девушки разбогатеть не «понарошку», а на самом деле. В июле 1865 года умер отец; скорее всего от инфаркта, но во время мучительно долгой агонии, когда убитая горем Хетти не отходила от его кровати, он успел дать ей кое-какие наставления: «Главное — не транжирь, дочка, иначе кончишь, как дядя Эндрю Холанд». Это была семейная страшилка: друг отца, всю жизнь кутивший дядя Эндрю, кончил свои дни в долговой тюрьме — опустившийся, нищий, всеми брошенный.
Последними словами отца были: «Подозреваю, что меня отравили». Хетти не размышляла, правда это или фантазия умирающего человека, но в те мгновения ужас быть отравленной навсегда закрался ей в душу, с годами превратившись в навязчивую манию.
…Неужели ее муженек успел об этом забыть, пригласив в ресторан, ведь она почти никогда не прикасается к пище, приготовленной другими? Погрузившись в свои мысли, Хетти и не заметила, как дошла до ресторана «У камелька», в котором муж назначил ей свидание. Войдя в зал, миссис Грин раздраженно огляделась: где этот мерзавец? Ресторан, судя по всему, недешевый, ясно: если хотя бы раз в неделю обедать в подобмых местах, долговая тюрьма тебе обеспечена! На неряшливого вида даму недобро косились и официанты, и гости. Ну наконец-то!
Вот и он!
Эдвард Грин, грузный лысеющий мужчина в очках, страдающий одышкой, постарался выдавить подобие кривой улыбки при виде жены:
— Хетти, дорогая, что же ты не садишься?
— Разве ты не знаешь, что в отличие от тебя я не питаюсь в ресторанах? А мои дела идут получше твоих.
Мистер Грин согласно закивал головой.
— Ну, Хетти, я же пришел сюда ради тебя — чтобы ты не мерзла на улице, чтобы тебе было поуютнее, — засуетился он.
К странной паре уже спешил официант.
— Два яйца вкрутую, — отрезала Хетти.
— И счет принесете ему! — Ткнула она пальцем, попав чуть не в глаз мужу.
Мистер Грин в изумлении воззрился на ту, что все еще приходилась ему законной женой:
— Ты не хочешь ничего больше заказать? Ведь плачу я.
Хетти осклабилась, показав отличные зубы, никогда не знавшие дантиста, и процедила:
— Ты забыл мои привычки.
С Эдвардом они расстались уже больше десяти лет назад, тогда боязнь Хетти быть отравленной не зашла еще так далеко.
— Выкладывай, что тебе от меня надо! — бесцеремонно велела Хетти супругу.
— Я… — промямлил мистер Грин, — мне... Давай лучше перейдем к делу во время десерта, а пока поговорим по-дружески, по-свойски. Как там детишки?
— Какого, к чертям собачьим, десерта? — грозно нахмурилась Хетти. В этот самый момент официант наклонился к уху мистера Грина и что-то ему прошептал. Тот нервно заерзал, вскочил и, кинув на жену умоляющий взгляд, пробормотал:
— Секундочку, минуточку, я сейчас вернусь!
Хетти ничего не оставалось, как приступить к принесенным яйцам — не пропадать же добру из-за этого идиота!
Интересно, какой бес попутал ее связаться в свое время с Эдвардом Грином? Что она в нем нашла?
