Все равно они уже помолвлены, совсем скоро отец и мать узнают об этом. Катя сшила у дорогого портного бесподобное муслиновое платье с золотой вышивкой, пришла, сияя лучезарной улыбкой, и наткнулась, точно на стену, на холодные лица короля и королевы, не удостоивших ее даже приветствием. На следующий день пресса разразилась восторгами по поводу красоты и обаяния подруги кронпринца; при этом на фотографиях монаршая чета маячила где-то на заднем плане. На следующий день секретариат двора опубликовал комментарий: свадьба была сугубо частным мероприятием, не имевшим к королевскому двору никакого отношения.
Случилось самое худшее: королева Маргрете категорически запретила сыну жениться на Кате Сторкхольм. Тот, вновь чувствуя себя маленьким беспомощным мальчиком, слушал отповедь матери с опущенной головой. Как в детстве, лишенный воли, он даже не решился обсудить причину отказа, оказавшуюся весьма экстравагантной. Родителей смущало вовсе не то, что Катя не голубых кровей, и даже не то, что она рекламировала нижнее белье. Девушка пришлась не ко двору всего лишь из-за того, что она — датчанка, а в королевском семействе Дании издавна сложился обычай брать в супруги иностранцев: так поступил дед Фредерика — Фредерик IX, так поступила и сама Маргрете, выйдя замуж за французского аристократа — графа Анри де Лабор де Монпеза… (Хенрик — это уже его переиначенное на датский манер имя) И Фредерик, заявила королева, не посмеет нарушить семейную традицию.
Вместо того чтобы воспротивиться матери, как советовали друзья, Фредерик сдался и впал в депрессию.
Верная Катя пыталась его воодушевить.
— Ты должен бороться за нас, — повторяла она.
Потом ей в голову пришла и вовсе гениальная мысль:
— Пригрози королеве, что отречешься от престола, если она не уступит! Помнишь, как поступил тот английский король?
Поначалу Фредерик оживился: блестящий ход! Он гордо носил в себе это намерение, точно револьвер за пазухой, который в любой момент может выстрелить, но время шло, а выстрела все не раздавалось. Вместо этого Фредерик завалил экзамены в Военно-морской академии, и его едва не отчислили; он проиграл несколько престижных международных спортивных состязаний; снискал прозвище «рассеянного принца» после неудачного визита в Японию, где путал имена и звания собеседников.
Вместо того чтобы произнести перед родителями заготовленный и отрепетированный с Катей текст своего ультиматума, Фредерик начал безбожно пить и по полной отрывался на концертах поп-звезды Марии Монтелль, известной своими скандальными выходками. Мария, королева эпатажа, уходила после концерта, захватив с собой нескольких приглянувшихся молодых парней из зала, и кронпринц все чаще оказывался в их числе. Они дебоширили до утра, и весь запал бунта, предназначенный для завоевания Кати, Фредерик транжирил на дурацкие эскапады с Марией.
Катя долго и терпеливо ждала, пока Фредерик наберется смелости, но так и не дождалась. Прочитав несколько раз в газетах про веселые похождения кронпринца с Марией Монтелль, увидев фотографии обнимающейся парочки, Сторкхольм сделала через своего адвоката официальное заявление в прессе, что ее отношения с кронпринцем Фредериком закончены.
Принц презирал себя за нерешительность, тем более что в соседней Норвегии как раз в это время разыгралась беспрецедентная история борьбы кузена и ровесника Фредерика — норвежского кронпринца Хокона — за свою любовь: мало того, что к простолюдинке, так еще и к женщине с незаконным ребенком, чей отец сидел в тюрьме за употребление наркотиков!
— Увидишь, Хокон женится на ней! — подмигивал старшему брату Йоаким.
Честно говоря, Фредерик не верил в это. Он хорошо знал отца Хокона, короля Харольда V, непримиримого и неуступчивого. Как же он был потрясен, когда через какое-то время ему пришло официальное приглашение от норвежского двора быть шафером на свадьбе Хокона и Метте-Марит! И 25 августа 2001 года Фредерик уже стоял в Кафедральном соборе Осло на свадьбе. По невесте еще можно было заметить, что она чувствует себя явно не в своей тарелке — опускает глаза, краснеет и теряется от любопытных взглядов, а кузену Хокону все нипочем: он явно упивался торжественным моментом жизни, моментом победы над родителями, предрассудками, сплетнями, гордо и независимо окидывал взглядом венценосных родственников, собравшихся со всей Европы на скандальную свадьбу. Фредерик отчаянно завидовал Хокону, так завидовал, что уронил букет невесты, перепутал слова приветствия, ляпнул что-то не то норвежской королеве Соне.
