— Сейчас найду в интернете отрывок из романа о вас. Вот: «Я увидел нечто совершенно немыслимое, фантастическое, дух захватывающее и разум отшибающее — двадцатилетнюю Ларису Лужину. Это стройное длинноногое чудо с валаамскими озерами глаз и распущенными, как у русалки, волосами еще не было известно стране по фильму «На семи ветрах», а совершенно запросто, буднично стояло у телефона-автомата в одном ситцевом халатике на фоне июльского заката, пламеневшего за окном».
— Ну вот он так меня видел. У него взгляд такой мужской, и я даже удивилась: неужели я так выглядела? Он все фамилии называет. Всех режиссеров, актеров, с которыми учился и у кого учился, — а это мое время. И я читаю и вижу сразу коридоры ВГИКа, и нашу общагу, и наших мастеров. Он там и про Михаила Ильича Ромма, про Сергея Федоровича Бондарчука, ну про всех пишет. Да, читаю и наслаждаюсь. Вообще, книги почитать — это моя радость, развлечение и удовольствие.
— Мне кажется, чтобы прожить счастливую жизнь, нужно уметь получать удовольствие от мелочей, от ерунды, вернее, от того, что считается ерундой. Что вас радует в обычном дне?
— Меня очень радует, когда ничего не болит. Спину вдруг отпускает, и ты думаешь: «Боже мой, как хорошо!» Потом — раз, и начинается все снова.
А еще помните, в фильме «На семи ветрах» есть эпизод — я наклоняюсь над пожилым раненым утром, он открывает глаза и говорит: «Утро, солнышко, значит, я еще жив!» Мне повезло, у меня «распашонка», и в одном окне солнце восходит, а в другом — заходит. И я всю эту красоту вижу. Я люблю свою квартиру, она небольшая, но уютная. Но знаете, я и гостиницы тоже люблю. Столько времени в них провела и еще провожу...
— Вы много ездите...
— Да. В феврале был театральный фестиваль в Нижнем Новгороде, в июне в Сочи будет первый кинофестиваль «Антарес». Так называется путеводная звезда. Люди рады — в Сочи снова фестиваль. Там Лена Цыплакова будет председателем жюри. А меня назначили председателем попечительского совета. Надо будет людей привлекать к этому фестивалю. С одной стороны, это нагрузка, а с другой — радостно быть нужной и не засиживаться дома. А если нет работы, надо обязательно быть занятой чем-то. Хотя бы устраивать себе походы в театры, на выставки — куда угодно.
Мне, к счастью, на отсутствие работы грех жаловаться. У меня и другие фестивали впереди. И я там не просто сижу в номере и хожу по улице, у меня творческие встречи, выступления, красная дорожка, в конце концов. Это та же самая работа. И я ей рада. Я со сцены всегда читаю четверостишие Губермана: «Утучняется плоть, испаряется пыл. / Годы вышли на медленный ужин. / И приятно подумать, что все-таки был / И кому-то бывал даже нужен». Вот что важно: быть нужным до конца своим родным, близким, знакомым, друзьям, зрителям. Ты выходишь и видишь полный зал. Прочитаешь четверостишие, и начинают хлопать, даже встают иногда. И чувствуешь: если собрались меня послушать, значит, я им еще нужна.
