Нет ничего выше дружбы. Даже Шекспир ценил ее выше любви. Ведь любовь может быть без взаимности, а дружба — нет. В этом году 80 лет нашей дружбы с Геннадием Гладковым. Мы всю жизнь были горой друг за друга. Через многое прошли. У меня нет ни одной картины, которую бы я поставил без Гениной музыки. Наша дружба освободила нас от чувства зависти, мы вдохновляли друг друга и продолжаем это делать по сию пору.
— Василий Борисович, в июле вам исполняется 88 лет, это такая дата замечательная!
— Она еще и веселая. Такие двойняшки как два человечка рядом. Есть в этой дате что-то забавное или даже загадочное.
— А с какого возраста вы себя помните? Можете поделиться воспоминаниями?
— Лет с двух. Мороз, зима, вокруг много женских смеющихся лиц, меня держат на руках и говорят: «Ну, поцелуй ее, поцелуй ее». А передо мной, тоже на руках, маленькая девочка. И я тянусь к ее круглой щеке. И вкус этой холодной щечки я помню всю жизнь. Это первое живое впечатление...
Потом, я помню, война, мы плывем на пароходике по Волге. Очень много детей на верхней палубе, вдруг в небе появляются два фашистских самолета. Один сбросил бомбу уже улетая, а второй кружил над нашим катером и бомбил дважды. И ни разу не попал! Я видел, как он снижался в пике, даже рассмотрел его силуэт в кабине. Вода рядом с нашим пароходиком вставала высоченными фонтанами. В течение всей жизни перед моими глазами и перед глазами моей Родины время от времени возникает черный силуэт фашистского подонка в кабине пикирующего бомбардировщика, и каждый раз он пытается попасть, чтобы поубивать детей. И каждый раз у него не получается. И я свято верю, никогда не получится.
Одно из памятных впечатлений моего детства — это встречи с загадочным Вольфом Мессингом в свердловской в гостинице «Урал», где я жил в эвакуации с мамой и моей сестрой Наташей, маминой дочкой от первого брака. Мессинг внешне сразу же привлекал к себе внимание: взгляд, как будто обращенный внутрь, на руках видны синие вздутые вены, на голове черные кудри, словно шапка.
Помню, женщины как-то ему сказали:
— Как же несчастна ваша жена! Ей никаких мыслей от вас не скрыть. Вы всегда знаете, о чем она думает.
— Моя жена очень счастлива. Она думает то, что я захочу.
Уверен, он не соврал: у его жены, круглолицей и улыбчивой, всегда был совершенно счастливый вид.
— Мессинг кому-то делал предсказания?
— Женщинам, которые долго не получали писем с фронта. И никогда не ошибался. Если он говорил: «Ваш муж жив, скоро придет письмо» — так и случалось...
В 1943-м мы вернулись из эвакуации в Москву. Я пошел в школу и познакомился там с Геной Гладковым. В этом году 80 лет нашей дружбы с этим гениальным композитором, и это на самом деле грандиозное личное событие и действительно для нас большой праздник... Я поступил в районную 170-ю московскую школу сразу во второй класс, первый учился дома. Геня был старостой нашего класса, что говорит о его характере — он был очень боевым и справедливым.
Еще учась в школе, я начал сочинять стихи, романсы, серенады, заздравные песни, а Геня перекладывал их на музыку. Так что наше с ним совместное творчество началось с молодых лет.
Уже снимаясь в фильмах и будучи профессиональным актером, я решил попробовать себя в режиссуре и поступил на Высшие курсы режиссеров кино к Михаилу Ильичу Ромму. В конце учебы Михаил Ильич меня спрашивает:
