В моем фотоальбоме немало таких, дорогих мне снимков! А на стене висит портрет: «Жоре на добрую память. Любовь Орлова. 24.12.1968».
К концу шестидесятых я вел вечера не только в Болшево. Один из первых моих концертов от Бюро пропаганды советского киноискусства был с самой Любовью Орловой. Я позвонил ей из телефона-автомата. Волновался настолько, что перепутал отчество:
— Любовь Ивановна, это Жора, нам с вами завтра вместе ехать выступать, буду у вас в шесть.
— Конечно, Жорочка, — ответила Любовь Петровна, сделав вид, будто не заметила моей ошибки.
И вот едем. Концерт проходил километрах в тридцати от столицы, в деревенском ДК. Кинозвезда тоже в таких дырах работала! Сидит, помню, в комнатушке перед зеркалом. Я рядом верчусь.
— Жора, — просит Любовь Петровна, — подержите, пожалуйста, лампу и дайте коробочку.
Достает из нее парик, надевает. Я стоял за спиной, держал лампу и рассматривал ее в зеркале. Любовь Петровна вдруг спрашивает:
— Жорочка, а что вы на меня так смотрите — ищете следы подтяжек?
Тогда вовсю ходили раз говоры, будто Орлова делает за границей пластические операции, оттого и выглядит столь молодо.
— Что вы, Любовь Петровна!
Я растерялся, а она нисколько — говорит абсолютно спокойно:
— Вы не смущайтесь, скажите, где вам еще показать?
Подтяжек, кстати, я не увидел. «Вечной молодости», к сожалению, тоже — при ближайшем рассмотрении Любовь Петровна выглядела на свой возраст, а было ей уже за шестьдесят. Худенькая, маленькая. Но надела парик, наклеила ресницы, выпорхнула на сцену — подтянутая, стройная! Произнесла в микрофон своим неподражаемым глубоким голосом: «Здравствуйте, я Любовь Орлова» — зал взорвался аплодисментами. Богиня!
На обратном пути я поведал ей историю из своего детства. Ростов, тридцатые годы, мне лет шесть-семь. Мы с мамой вечером гуляли и возле гостиницы «Московская» увидели толпу. Подошли полюбопытствовать и услышали, что из парадного входа гостиницы вот-вот должна выйти Орлова — в те годы самая знаменитая артистка советского кино! Мама моя протиснулась сквозь толпу, поставила меня на подоконник — через стекло я увидел милиционера, а рядом с ним блондинку в золотистом платье с черной, похожей на бабочку вставкой. Они завернули под лестницу, а я закричал на всю улицу: «Они идут не к нам, а в другую сторону!» Толпа, поняв, что звезду выводят через второй выход, ринулась в переулок. Любовь Петровна слушала эту историю очень внимательно и молчала. Когда мы подъехали к ее дому, попросила: «Жорочка, зайдемте ко мне?»
