— С Олиным сыном Васей тоже наладили отношения? Ведь и с ним в прошлом было непонимание.
— Вася любим мною ничуть не меньше, чем остальные внуки и внучка. Он живет отдельно — как и Макар, и Аня. Правнука, сына Макара, видела только на фотографиях — Маша показывала. Звонят редко, но ничего странного в этом не вижу — молодые и должны жить своей жизнью. И я такой была. Как уже рассказывала, «ленивой и нелюбопытной»: вместо того чтобы в Ленинграде со старшим поколением побеседовать, убегала гулять с подружками и друзьями. Понимание, что упустила неуловимо важное, пришло только с годами.
— А как Мария отнеслась к продаже ее дочерью Аней вашей питерской квартиры? Не винилась, что не внушила дочери: надо зарабатывать свое, а не транжирить чужое?
— Мне Маша сказала, что не надо было никому ничего дарить. Ей некогда, у нее очень много работы. О чем они говорили с Аней за закрытыми дверьми, мне неизвестно.
— Вернемся к отношениям с Бари. Вы чудесно дружили, так и продолжали бы дружить! Зачем понадобилось регистрировать брак и играть свадьбу?
— Бари очень поддерживал меня, когда еле ходила от горя, потеряв свою ленинградскую квартиру. Не квадратных метров жаль — обидно, что рассыпалась мечта.
Он приезжал ко мне, обнимал, повторял: «Какое счастье, что ты у меня есть! Почему же мы бесконечно теряли друг друга, так много времени упустили?»
Бари сумел найти слова, которые мне, вероятно, в тот момент хотелось услышать. Потом сделал предложение: «Хочу, чтобы ты стала моей женушкой». Снова обнимал, улыбался: «Жалко тебе, что ли?»
Мне было не жалко, а точнее индифферентно. Но жизнь меня так воспитала (точнее, Вася воспитал): если любишь, зачем спорить? А я Бари люблю. Если он настаивает, что нужны официальная регистрация и свадьба, пусть так оно и будет.
— В прессе писали, что якобы он пообещал защитить вас от «алчных ваших детей и внуков».
— Нет, ни о детях, ни о внуках в данном случае речи не шло, он просто сказал, что хочет меня защищать и быть рядом до могилки. Говорил, что я ему нужна, что мы должны быть вместе. Я подумала: неслучайно ведь судьба нас сводила, разводила и снова свела, значит, это нужно Богу, любовь — она ведь от Бога. И я сказала да.
Нет, не смутило, что я уже не дева юная и Алибасов тоже не мальчик. Вот будет вам восемьдесят, тогда и поговорим. Чувства не угасают, человек не меньше, чем в молодости, способен и любить, и страдать. Возможно, у кого-то иначе, а я с годами чувствительнее стала.
