Папа никогда не боялся возраста. Говорил, что у него взгляд на возраст как у великой Анны Маньяни. Как-то к ней пришел фотограф с ее фотографиями. Анна долго их рассматривала, а потом порвала: «А где мои морщины? Я на них потратила пятьдесят пять лет, а ты их убрал. Переделывай!»
К славе отец относился с юмором, но чаще пользовался ею для других. Говорил «Поеду торговать лицом» и выбивал квартиры, телефоны для сотрудников театра.
К своему семидесятилетнему юбилею Дед написал одностишье, очень веселое: «А я неплохо выглядел в гробу». Я его забраковала и, мне кажется, придумала лучше: «Ну семьдесят, а вам какое дело?» Он не мог и дня прожить без хулиганства. Его семидесятипятилетие отмечали в Доме актера. Этот юбилейный вечер начался с того, что папа показал... стриптиз! Все было исполнено как полагается. В финале на нем был огромный фиговый листок, который папа сорвал, а на этом месте оказался такой же листок, только маленький.
Папа всегда говорил: «Я уже двадцать раз должен был погибнуть, меня не должно было быть на этом свете». Ему гадалка предсказала.
Много лет назад папа с Георгием Жженовым поехали на гастроли в Донецк. Только достали «чекушечку», как к ним в купе вошел молодой человек. Он был из органов и вез на Украину некую Лидию Михайловну. В Москве она работала крановщицей на стройке. Однажды в ее кабину долбанула молния, и с тех пор крановщица стала предсказывать будущее. Она сама захотела с артистами пообщаться и послала к ним сопровождающего с этим предложением.
Грузная женщина с золотыми зубами вначале рассказала Жженову про его болячки, приобретенные в лагере, сколько у него детей и сколько денег в Сбербанке. Да так подробно, что он даже испугался. Она его успокоила, сказала, что он умрет в глубокой старости. Потом принялась за папу. Взяла его руку, задумалась и перечислила все переломы, ни в одном не ошиблась. Затем добавила:
