Актриса во мне поначалу никак не проявлялась. Разве что любила обществознание — нравилось изучать людей: наблюдала за ними, анализировала, увлекалась психологией. Но это уже в старших классах. А когда еще была в началке, в нашу спецшколу с углубленным английским пришла учительница музыки Ирина Николаевна Богдан и с нами, малышами, создала фольклорный ансамбль «Крупица». Сначала в него ходила вся параллель, но многие потом отвалились, я же с восьми лет и до конца школы так и пропела. И вот тут мне понравилось стоять на сцене, ездить на гастроли.
— А в переходном возрасте не стеснялись кокошников и сарафанов? Ведь уже хочется нравиться мальчикам...
— Многие смеялись над тем, что мы выступаем в сарафанах и с косами, но мне очень нравилось. И класс был сплоченным, никого никогда не задирали. Мое доверие пошатнулось только один раз, но не к одноклассникам, а к учительнице. Во втором классе сидела с мальчиком, который, видимо, мне симпатизировал, но не знал, как это выразить, — и все время пинал под партой. Конечно, давала сдачи. Так достал, что пожаловалась бабушке, она пришла в школу, а классная руководительница сказала, что я сама виновата. Мальчика она почему-то любила больше. И я потом долго не могла прийти в себя, возмущалась: «Какая несправедливость!»
Когда начала взрослеть, сама на одного мальчика обратила внимание: высокий, симпатичный... Но в те годы вздыхаешь по кому-то, а что с этим делать — непонятно. Через пару лет увлечение прошло само собой, и тут наконец он дозрел! Подкинул мне в рюкзак письмо с признаниями, как сейчас помню, напечатанное на компьютере: дескать, я ему давно нравилась, но боялся подойти, потому что такая неприступная. О своей неприступности не подозревала — всегда была очень общительной. Ну и пришлось написать ему правду: «Где же ты раньше был? Все это приятно и здорово, конечно, но поезд ушел». Моя уверенность в себе после этого подросла, а то письмо до сих пор хранится в каком-то из личных дневников.
— А почему вы решили поступать в театральный?
— Все решила череда случайностей. В девятом классе я поехала с мамой на Новый год в дом отдыха, познакомилась там с девочкой постарше, которая училась на актрису в ГИТИСе. Вернувшись домой, стала изучать эту тему в Интернете, узнала, что там есть подготовительные курсы. Решила попробовать. Мама сказала: «Если даже не получится — в жизни все равно пригодится». А когда вошла в институт, сразу прониклась творческой атмосферой: по высокой мраморной лестнице бегают девушки в длинных юбках, поют, смеются... Курсы вели педагоги мастерской Павла Осиповича Хомского и Валентина Васильевича Теплякова, и туда же в конце года устроили добор на второй курс — вместо тех студентов, кто вылетел. Я как раз окончила одиннадцатый класс, пробовала поступить в разные театральные вузы, но взяли меня в ГИТИС, куда больше всего и хотела попасть.
