Но вернусь к началу наших отношений. Тогда, на Севере, мы говорили о многом, но лишних вопросов о прошлом друг друга не задавали. Да и зачем? Вернувшись в Москву, вскоре стали жить вместе. Однажды Ия произнесла с особым значением фразу, истинного смысла которой тогда не понял: «Если будешь хорошо себя вести, познакомлю с сыном!» Улыбнулся: ну ладно, постараюсь.
В один из ближайших выходных мы отправились в подмосковную Опалиху. Там на даче жили ее мама Вера Ивановна с отчимом Ии, сестра Алла с дочками и Сережа. Все они встречали нас возле дома (уже став известной артисткой, Июшка купила дом и перевезла родных из Воронежской области в Подмосковье). Она меня представила.
— Здравствуй, дядечка Толечка, — протянул мне руку парень лет двадцати. Симпатичный. Лицо по-детски искреннее.
— Очень приятно, Сережа, будем друзьями.
С того дня мы с Ией частенько бывали на даче. Вера Ивановна была мягкой, спокойной. Всю жизнь проработала врачом, классный специалист. Сестра Алла — приятная, но с властным характером, они с Ией не всегда понимали друг друга, и это косвенным образом перенеслось на меня. Алла и отчим почему-то решили, что я нахрапом ворвался в жизнь известной артистки ради ее имущества. Ловил на себе настороженные взгляды. А однажды, видно под дурное настроение попал, получил от Аллы упрек, что я у ее сестры даже машину отобрал. И это было совсем уж несправедливо.
Свой жигуленок Июшка передала мне, когда попала в аварию. Дело было так. Она после спектакля во МХАТе подвозила свою давнюю подругу — актрису Асю Вознесенскую, жену Андрея Мягкова. Довезла ее домой на Кутузовский проспект. По дороге обратно на Иином пути внезапно возникла «Чайка» Министерства здравоохранения — водитель, уходя от снегоуборочных машин, выскочил на встречную полосу. Жигуленок отбросило к обочине словно игрушку. Я был в тот момент дома. Раздается звонок, беру трубку и слышу ровный голос Ии: «Толь, ты что делаешь? Меня здесь зацепили, можешь подъехать?»
