Дома Брежнев сел за руль подаренного «мерседеса» только однажды — проехал километров тридцать по Минскому шоссе и велел перегнать в кремлевский гараж. Туда же, кстати, отправился и «Линкольн-Континенталь», и другие автомобили-презенты. На них ездила охрана. В Кремль генсека возили исключительно на ЗИЛах ручной сборки, а на единственной оставленной в личное пользование иномарке — «роллс-ройсе» — Леонид Ильич ездил в Завидово. Руль этого любимого автомобиля он не доверял никому.
Читая книгу Роя Медведева о Брежневе, я не уставал поражаться: по-моему, там столько вранья! Встретив автора, спросил:
— Рой Александрович, откуда вы взяли, что в гараже на даче в Заречье стояло тридцать машин? Вы тот гараж видели? Там и четыре не поместятся!
Медведев начал что-то бормотать в оправдание:
— Мне люди из ЦК рассказывали, и оснований не доверять им нет...
Я тогда по многим пунктам прошелся, после чего, едва завидев меня, Медведев тут же испарялся. Другому «биографу» Леонида Ильича — переводчику Суходреву — тоже досталось. Если верить тому, что Виктор написал в своей книге, то вся международная политика СССР держалась на нем. А Брежнев был не более чем свадебным генералом. Ну да бог им обоим судья...
А я в завершение автомобильной темы расскажу об «опеле», которым меня наградили на болгарской биеннале «Человек и Черное море». Моя серия снимков, сделанных во время поездки Леонида Ильича на Малую Землю, заняла первое место, за что от генерального спонсора выставки — западногерманской фирмы, выпускавшей автоматы для проявки пленки, — полагался автомобиль. Леонид Ильич, впервые увидев мой приз, любовно погладил его по крылу и лукаво улыбнулся: «Хорошая машина, но четыре колеса — мои...»
Премию «Золотой глаз» на самом престижном мировом конкурсе World Press Photo я получил за снимок Брежнева с Луисом Корваланом. Это была их первая встреча после того, как лидера чилийских коммунистов удалось вызволить из застенков Пиночета. В глазах у Брежнева стояли слезы. Когда принес эту фотографию руководству, услышал: «Нет, плачущего генсека отправлять в газеты нельзя! Отдай ретушерам, чтоб слезы замазали!» И как я ни бился, как ни доказывал... Зато состоящее из суперпрофессионалов жюри World Press Photo мой снимок оценило, и теперь он считается классикой психологического фотопортрета.
Непосредственность Брежнева, его обаяние редко кого оставляли равнодушным. Даже «железный» Генри Киссинджер, госсекретарь США, признавался, что симпатизирует советскому лидеру, а президент Джимми Картер при первой встрече сам бросился к Леониду Ильичу с объятиями.
